JК
Россия молодая. Книга 2 :: Герман Юрий Павлович
Страница: 517 из 755Так и сталось, живу, да только вот от тебя милость – ребята на улице кричат: «Бублий горяч, бублий горяч!»
Царь засмеялся, объяснил:
– Не бублий горяч, а Публий Гораций Коклес, римлянин достойнейший. Сей римлянин вначале с Герминием и Ларцием, а позже един защищал мост на реке Тибр против этрусков, пока мост позади него не был разобран. Гораций тогда бросился в реку... Римляне позже поставили ему памятник.
– Ишь ты! – сказал Рябов. – Большое дело... И давно приключилось?
– Годов с тысячу назад, а то и более.
Кормщик присвистнул.
– Не оробел, значит, мужик! – сказал он погодя. – Тоже, небось, думал: спасусь, дескать...
Сзади, постукивая костылем, к штурвалу подошел Сильвестр Петрович, сказал, что время позднее, как раз к спуску корабля на верфь только поспеть, там, наверное, заждались. Вдали уже блестели маковки архангельских церквей.
– На верфь пойдем? – спросил Рябов.
– Разворачивай на верфь! – велел Петр.
Аггей Пустовойтов закричал в говорную трубу командные слова, матросы резво разбежались по местам. Была видна соломбальская верфь и стоящий возле нее на якорях военный флот. На утреннем свежем ветре реяли кормовые андреевские флаги, на мачтах развевались вымпелы, матросы ведрами скатывали палубы, с кораблей доносилось пение рожков, треск барабанов. У Петра дернулась щека, он впился взглядом в корабли, толкнул Иевлева:
– А? Ничего не скажешь! Эскадра!
Фрегат выполнил маневр, лег на галс. Опять зашелестела вода за кормою, ветер резко засвистал, в снастях.
Царь засмеялся, объяснил:
– Не бублий горяч, а Публий Гораций Коклес, римлянин достойнейший. Сей римлянин вначале с Герминием и Ларцием, а позже един защищал мост на реке Тибр против этрусков, пока мост позади него не был разобран. Гораций тогда бросился в реку... Римляне позже поставили ему памятник.
– Ишь ты! – сказал Рябов. – Большое дело... И давно приключилось?
– Годов с тысячу назад, а то и более.
Кормщик присвистнул.
– Не оробел, значит, мужик! – сказал он погодя. – Тоже, небось, думал: спасусь, дескать...
Сзади, постукивая костылем, к штурвалу подошел Сильвестр Петрович, сказал, что время позднее, как раз к спуску корабля на верфь только поспеть, там, наверное, заждались. Вдали уже блестели маковки архангельских церквей.
– На верфь пойдем? – спросил Рябов.
– Разворачивай на верфь! – велел Петр.
Аггей Пустовойтов закричал в говорную трубу командные слова, матросы резво разбежались по местам. Была видна соломбальская верфь и стоящий возле нее на якорях военный флот. На утреннем свежем ветре реяли кормовые андреевские флаги, на мачтах развевались вымпелы, матросы ведрами скатывали палубы, с кораблей доносилось пение рожков, треск барабанов. У Петра дернулась щека, он впился взглядом в корабли, толкнул Иевлева:
– А? Ничего не скажешь! Эскадра!
Фрегат выполнил маневр, лег на галс. Опять зашелестела вода за кормою, ветер резко засвистал, в снастях.