Страница:
606 из 755
– Видишь, Аникита Иванович?
Репнин, раненный в самом начале нынешнего штурма шальной пулей, с трудом взял трубу, посмотрел: было видно, как Иевлев, хромая, в своем зеленом мундире, с высоко поднятой шпагой, бежит к пролому в стене и как валит за ним лавина матросов в коротких бострогах и вязаных шапках на одно ухо. Сверху в моряков пальнули картечью, несколько человек упали, но голова штурмующей колонны уже влилась в пролом, бились там ножами, палашами, резались вплотную, душили шведов голыми руками. Перед Сильвестром Петровичем был двор крепости, окровавленные булыжники, брошенное шведское оружие, тела убитых...
А на крепостной башне, над воротами в это время появился высокого роста старик с развевающейся седой бородой. Он был один – сутуловатый, суровый, костистый, с большой подзорной трубой в руке. Долго, очень долго он осматривался в эту трубу, и красное осеннее солнце играло в его латах, в наплечниках, в пластинках шлема.
– Кто таков? – спросил Петр.
– Дружок нашему фельдмаршалу! – усмехнулся Репнин. – Брат того Шлиппенбаха, которого он все сие время по Лифляндии гонял. Осматривается. Смотрит – и не верит! Нет, господин Шлиппенбах, так оно и есть. Худо вам, вовсе худо...
Опустив трубу, старик еще постоял, потом махнул длинной рукой и совсем сгорбился. А на башне, где только что развевался шведский флаг со львом, стала медленно подниматься косо оторванная белая тряпка...
– Виктория! – тихо сказал Петр. – Кончены шведы, Аникита Иванович.
– Здесь кончены! – осторожно ответил Репнин.
Генерал-фельдмаршал Шереметев в это самое время, осторожно ступая ушибленной в баталии ногой, спускался к лодке.
|< Пред. 604 605 606 607 608 След. >|