Россия молодая. Книга 2   ::   Герман Юрий Павлович

Таисья, может, не обратила внимания, а может быть, и не расслышала, как трижды, через разные промежутки времени, ударила с верков Петропавловской крепости пушка, предупреждая о том, что Нева вот-вот тронется и по льду под страхом наказания плетьми ходить больше нельзя. «Не дождались! – с тоской подумал лоцман. – Теперь нескоро!» Он осторожно снял тесные туфли, поднялся, стащил форменный парадный кафтан, натянул фуфайку, старые размятые сапоги. Ему очень хотелось рассказать Таисье то, что слышал он давеча от Елизаpa – иевлевского кучера. Это, наверное, порадовало бы ее, но не гоже было мужику путаться в такие дела, и он все только строго покашливал да раскуривал свою трубочку.

В томлении, в ожидании, непонятном тем, кто никогда не ждал взрослых своих детей, миновал полдень, стало смеркаться. Рябов, не выдержав тишины и прислушивающегося взгляда Таисьи, снял с полки пузатый, даренный Сильвестром Петровичем графинчик; налил себе травничку, закусил дымом; налил еще; потом, обидевшись за жену, сказал:

– Пороть бы тебя, гардемарин, да некому.

– За что ж его пороть?

– А за то!

Попозже, шурша шубкой, крытой шелком, пришла Марья Никитишна Иевлева, удивилась:

– Так и не обедали? А уже и пушка ударила – не ходить более по льду. Счастье, что Сильвестр Петрович загодя из адмиралтейц-коллегии вернулся...

– Слышала я пушку! – тихо ответила Таисья.

Рябов быстро взглянул на жену: слышала – и хоть бы вид подала.