JК
Росхальде :: Гессе Герман
Страница: 116 из 180Она подняла шторы на окне, и комнату залил мягкий вечерний свет.
— Как твои дела, милый? Ты хорошо спал?
Он не ответил. Лежа на боку, он поднял глаза на мать. Она удивленно выдержала его взгляд: он был странно испытующий и серьезный.
«Хорошо хоть, что нет жара», — с облегчением подумала она.
— Хочешь чего-нибудь поесть?
Пьер едва заметно покачал головой.
— Принести тебе чего-нибудь?
— Воды, — тихо проговорил он.
Она дала ему воды, но он сделал один маленький глоток и снова закрыл глаза.
Вдруг в комнате госпожи Верагут раздались громкие звуки рояля. Они наплывали широкими волнами.
— Слышишь? — спросила она.
Пьер широко раскрыл глаза, лицо его исказилось, точно от боли.
— Нет! — крикнул он. — Нет! Оставьте меня в покое! Обеими руками он заткнул уши и зарылся головой в подушку.
Госпожа Верагут со вздохом вышла и попросила Альберта прекратить игру. Затем вернулась и осталась сидеть у кроватки Пьера, пока он опять не задремал.
Этим вечером в доме царила тишина. Верагута не было, Альберт расстроился и переживал, что ему не разрешают играть. Они рано легли, и мать оставила дверь открытой, чтобы услышать, если ночью Пьеру что-нибудь понадобится.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Вернувшись вечером из города, художник осторожно обошел дом, с тревогой всматриваясь и вслушиваясь, не говорит ли освещенное окно, скрипнувшая дверь или чей-либо голос, что его любимец все еще болен и страдает.
— Как твои дела, милый? Ты хорошо спал?
Он не ответил. Лежа на боку, он поднял глаза на мать. Она удивленно выдержала его взгляд: он был странно испытующий и серьезный.
«Хорошо хоть, что нет жара», — с облегчением подумала она.
— Хочешь чего-нибудь поесть?
Пьер едва заметно покачал головой.
— Принести тебе чего-нибудь?
— Воды, — тихо проговорил он.
Она дала ему воды, но он сделал один маленький глоток и снова закрыл глаза.
Вдруг в комнате госпожи Верагут раздались громкие звуки рояля. Они наплывали широкими волнами.
— Слышишь? — спросила она.
Пьер широко раскрыл глаза, лицо его исказилось, точно от боли.
— Нет! — крикнул он. — Нет! Оставьте меня в покое! Обеими руками он заткнул уши и зарылся головой в подушку.
Госпожа Верагут со вздохом вышла и попросила Альберта прекратить игру. Затем вернулась и осталась сидеть у кроватки Пьера, пока он опять не задремал.
Этим вечером в доме царила тишина. Верагута не было, Альберт расстроился и переживал, что ему не разрешают играть. Они рано легли, и мать оставила дверь открытой, чтобы услышать, если ночью Пьеру что-нибудь понадобится.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Вернувшись вечером из города, художник осторожно обошел дом, с тревогой всматриваясь и вслушиваясь, не говорит ли освещенное окно, скрипнувшая дверь или чей-либо голос, что его любимец все еще болен и страдает.