В интересах государства   ::   Бивор Энтони

По крайней мере, тут уж из него не делают сказочного принца, как обычно водится у женщин. Брук всегда в подобных случаях чувствовал себя чем-то вроде мошенника и начинал страдать клаустрофобией. Тогда он тут же инстинктивно отдалялся от женщин. И тем не менее, хотя из трусости он иной раз вел себя премерзко, многие и потом продолжали сохранять на его счет иллюзии. Ах ты, одинокий волк, горько рассмеялся он про себя. Вот что их в нем притягивало. А она высмеяла его за это. Возможно, просто разглядела, что за этим скрывается.

Ева сидела молча, разложив на коленях карту, и время от времени водила по ней пальцем, если по ходу дела возникала неясность, куда надо ехать. Порой она упрекала себя за то, что так себя с ним ведет, но стоило ей вспомнить, как он невнимателен, как много о себе мнит, и ее раскаяние улетучивалось. С другой стороны, она вынуждена была признать, что Брук вовсе не мерзавец. С женщинами он держится вполне корректно, во всяком случае не хамит. Однако же он убивал людей и даже признает, что гордился этим. Но именно потому она и должна уважать его, с явной неохотой напомнила себе Ева. Ему ведь так легко было поддаться искушению и отрицать это. Теперь ему, возможно, снова придется убивать. Придется выполнить за них грязную работу, так как у него есть соответствующая подготовка. Выходит, ненавидеть Брука по этой причине – сущее ханжество. Но она продолжала инстинктивно его бояться – даже после того, как заметила ошарашенное выражение, появившееся на его лице, когда она стала раздеваться перед ним.