Рожденные бурей   ::   Островский Николай Алексеевич

Они скоро ворвутся сюда. Пан Зайончковский говорит, что у них на селах уже начинается… Как вам известно, в Люблине седьмого ноября организовано польское правительство с пепеэсовцем Дашинским во главе…

Баранкевич сделал резкий жест рукой.

– Это не так страшно, – успокоил его Эдвард. – Правда, Дашинский наобещал в своих декларациях всеобщее, прямое, тайное и равное избирательное право, восьмичасовой рабочий день и даже передачу земли крестьянам, – с издевкой продолжал Эдвард, – но все это необходимые на сегодняшний день декорации. Их нам легко отшвырнуть, когда мы будем иметь силу. Пока что, благодаря декларациям Дашинского, мужики сами охраняют имения: народное достояние, как же. Важно одно: чтобы вооруженная сила была в наших руках. Мы пока что располагаем сотней людей. Этого достаточно, чтобы занять город. Австрийский гарнизон города растаял. Единственная сила – эскадрон немецких драгун… Но с немцами мы договоримся. Тем более что у них самих вскоре не останется ни одного солдата.

– Откуда вы взяли эти сто человек? – заинтересовался епископ, высохший, как мощи, старичок, машинально перебиравший пальцами четки.

До сих пор он придерживался немецкой ориентации и теперь хотел выведать, насколько реальна вся эта затея, в которую его так усиленно тянул отец Иероним.

– Это – часть солдат расформированного польского легиона австрийской армии и члены местной польской военной организации.