Розы в кредит   ::   Триоле Эльза

Под навесом валялись дрова и вязанки хвороста - здесь можно было так спрятаться, что никто не увидит из окна дома. Собака попыталась, было залаять, получила пинок, унялась и начала облизывать ребятишек, гремя цепью по невидимым в темноте камням. Дети рядком молча уселись на бревне, как птицы на телеграфном проводе.

Было совсем темно, когда открылась дверь лачуги и кто-то, тяжело ступая, вышел и направился к грузовику. Зажглись фары. Они осветили каменистую, избитую дорогу в рытвинах, полных воды. Грузовик с грохотом снялся с места, увозя с собой огни задних фар, а ребятишки так и не успели разглядеть водителя. Тишина поглотила шум, как вода брошенный в нее камень. Ребятишки не шевелились.

Прошло еще сколько-то времени, наконец осветилось окно, и в дверях показалась мать - Мари Пенье, урожденная Венен.

- Идите домой, - крикнула она в темноту, - еще простудитесь чего доброго!

Ребятишки вылезли из-под навеса. Мари пересчитывала их, пока они входили в дом:

- Один, два, три, четыре, пять... Опять Мартины нет. Она меня в могилу сведет, паршивая девчонка!

Четыре мальчугана и девочка уселись за столом. Висячая керосиновая лампа угрожающе раскачивалась над их головами. На раскаленной докрасна чугунной плите что-то потихоньку кипело, вкусно пахло дымом и супом. Ребятам было от трех до пятнадцати лет; у всех грязные, покрытые цыпками руки, сопливые носы и рыжеватые волосы. У старшей, пятнадцатилетней болезненной девочки, углы рта свисали, как гальские усы.