Руперт Брук   ::   Набоков Владимир Владимирович

Любовь встречали

и дружбу гордую. Дивились. И молчали.

Касались щек, цветов, мехов... Они ушли.

Так ветры с водами смеются на просторе,

под небом сладостно-лазоревым, но вскоре

зима заворожит крылатую волну,

плясунью нежную, и развернет морозный

спокойный блеск, немую белизну,

сияющую ширь, под небом ночи звездной.

А вот другой сонет из того же ряда. Черновик его хранится под стеклом в Британском Музее между рукописью Диккенса и записной книжкой капитана Скотта.

Лишь это вспомните, узнав, что я убит:

стал некий уголок, средь поля на чужбине,

навеки Англией. Подумайте: отныне

та нежная земля нежнейший прах таит.

А был он Англией взлелеян; облик стройный

и чувства тонкие Она дала ему,

дала цветы полей и воздух свой незнойный,

прохладу рек своих, тропинок полутьму.

Душа же, ставшая крупицей чистой света,

частицей Разума Божественного, где-то

отчизной данные излучивает сны:

напевы и цвета, рой мыслей золотистый

и смех, усвоенный от дружбы и весны

под небом Англии, в тиши ее душистой.

Мне хотелось показать на этих примерах разнообразие тех цветных стекол, сквозь которые Брук, перебегая от одного к другому, глядит вдаль, стараясь различить черты приближающейся смерти. Мне сдается, что его так упорно тревожит не столько мысль о том, что он найдет т а м, сколько мысль о том, что покинет он з д е с ь. Он любит землю страстно.