JК
Русские сказки :: Горький Максим
Страница: 2 из 36Только - если я предпишу принять к руководству даже и законы природы, смотрите без вольнодумства! Не потерплю! И, подумав, он меланхолически сказал:
- Мы живем в такое время, что ради интересов целостности государства, может быть, и законы природы придется признать не только существующими, но и полезными - отчасти!
"Чёрта с два! - мысленно воскликнул философ. - Дойдете вы до этого, как же..."
А вслух - ничего не сказал.
Вот он и устроился: еженедельно влезал на кафедру и по часу говорил разным кудрявым юношам:
- Милостивые государи! Человек ограничен извне, ограничен изнутри, природа ему враждебна, женщина - слепое орудие природы, и по всему этому жизнь наша совершенно бессмысленна!
Он привык думать так и часто, увлекаясь, говорил красиво, искренно; юные студентики восторженно хлопали ему, а он, довольный, ласково кивал им лысой головой, умиленно блестел его красненький носик, и всe шло очень хорошо.
Обеды в ресторанах были вредны ему, - как все пессимисты, он страдал несварением желудка, - поэтому он женился, двадцать девять лет обедал дома; между делом, незаметно для себя, произвел четверых детей, а после этого помер.
За гробом его почтительно и печально шли три дочери с молодыми мужьями и сын, поэт, влюбленный во всех красивых женщин мира. Студенты пели "Вечную память" - пели очень громко и весело, но - плохо; над могилой товарищи профессора говорили цветистые речи о том, как стройна была покойникова метафизика; всё было вполне прилично, торжественно и даже минутами трогательно.
- Мы живем в такое время, что ради интересов целостности государства, может быть, и законы природы придется признать не только существующими, но и полезными - отчасти!
"Чёрта с два! - мысленно воскликнул философ. - Дойдете вы до этого, как же..."
А вслух - ничего не сказал.
Вот он и устроился: еженедельно влезал на кафедру и по часу говорил разным кудрявым юношам:
- Милостивые государи! Человек ограничен извне, ограничен изнутри, природа ему враждебна, женщина - слепое орудие природы, и по всему этому жизнь наша совершенно бессмысленна!
Он привык думать так и часто, увлекаясь, говорил красиво, искренно; юные студентики восторженно хлопали ему, а он, довольный, ласково кивал им лысой головой, умиленно блестел его красненький носик, и всe шло очень хорошо.
Обеды в ресторанах были вредны ему, - как все пессимисты, он страдал несварением желудка, - поэтому он женился, двадцать девять лет обедал дома; между делом, незаметно для себя, произвел четверых детей, а после этого помер.
За гробом его почтительно и печально шли три дочери с молодыми мужьями и сын, поэт, влюбленный во всех красивых женщин мира. Студенты пели "Вечную память" - пели очень громко и весело, но - плохо; над могилой товарищи профессора говорили цветистые речи о том, как стройна была покойникова метафизика; всё было вполне прилично, торжественно и даже минутами трогательно.