Русский самородок. Повесть о Сытине   ::   Коничев Константин Иванович

– Не обманывает оно вас?

– Как сказать, – пожал плечами Сазонов, – не должно бы…

– А вы, старички, не слышали сегодняшнюю новость? В газетах еще нет этого…

– А что такое? Что? – оба, Сытин и Сазонов, в один голос спросили Николая Ивановича.

– Дзержинский, в споре с оппозицией, произнес речь и от разрыва сердца умер…

Старики переглянулись. Помолчали.

Сазонов промычал сначала что-то нечленораздельное, потом, подумав, сказал:

– Дзержинский – солдат из ленинской гвардии. Удар ему в сердце – тяжелый удар по большевикам…

– Много ли нам жить-то? – отмахнулся Иван Дмитриевич от разговора и показал Сазонову на ноготок мизинца. – Жить-то нам с вами вот столько осталось… А на тот свет нам газет высылать не будут… Ничего мы не узнаем. Эх, давайте-ка, Сазоныч, подогреем еще чайку…

В двадцать седьмом году – десятилетний юбилей советской власти. Советские учреждения и организации готовились к юбилею. И даже один из наследников Ивана Дмитриевича Сытина, старший сын Николай Иванович, в сообществе с другими издателями, хотел как-то отличиться, а быть может, заняться издательским делом из коммерческих соображений. Группа издателей наметила выпустить подписное юбилейное издание под названием «Возрождение» с публикацией подробных биографических сведений о политических деятелях и вождях. Составили макет, опубликовали; стали поступать деньги от подписчиков. И вдруг… Нередко встречается это не весьма ожидаемое «вдруг».