Русское психо   ::   Лимонов Эдуард

Может, там были погребены шедевры литературы! Закончив этоткурс безжалостности и жестокосердия, я понял тщету земную. Так что бросить в Париже пять тысяч книг, среди них сотню моих собственных и рукописи, было плёвым делом. Легко! Я не плакал как Гоголь!

Книги обладают свойством собираться ко мне. Стоит мне где-нибудь бросить кости, растянуться, и мне тут же дают книги. И ещё! И ещё! В России у меня немедленно собрались книги, обширная, как говорят, библиотека. Я её раздавал, чистил, но она размножалась. Уезжая на Алтай, где меня арестовали, я бросил тысячи книг в квартире на Калошином. Надеюсь, хоть часть их вывезла крошечная Настя. Ну что делать, что делать, нечего. Так вот. Некому оставлять вещички, книжечки, детей нет. Есть партия — которую хотят ликвидировать. А когда я пришёл в тюрьму, то был гол как сокол. «А Вы, — говорят, — крайнюю плоть заверните». Завернул.

Нет у меня ни хера. Ни за крайней плотью, ни в ухе. Гол я как труп, или младенец. Голым пришёл в мир, голым уйду, вот оставлю вам свои разговоры. Мои книги есть у человеческих детёнышей. Я надеюсь, что начитавшись моих наставлений, дети перережут своих родителей. Ну, дети моих следователей и гонителей. Надеюсь! Дети этих генерал-полковников… и прочих…. прокуроров…

Одна из сильных обложек моих книг была обложка голландского издательства «Верелдбииблиотеек» для «Палача». По-голландски книга называлась «Поцелуй таракана». Так вот, на ровнозелёном фоне повёрнутый влево женский профиль: губы, нос, подбородок. И никакого таракана. Очень выразительно.