Русское стаккато - британской матери   ::   Липскеров Дмитрий Михайлович

Счетчик по-прежнему потрескивал вяло. Лизбет включила свет и оглядела огромную комнату, сплошь уставленную диковинным оборудованием. В ее сердце вошла гордость за сына, за то, что он самостоятельно справился с наукой и произвел на свет то, что ему нужно было…

Она добралась до печки, и здесь счетчик из еле живого превратился в стрекочущего кузнечика.

— Вот оно, — прошептала Лизбет и разглядела на стенке печи кусок какой-то горелой плоти, угли почти законсервировались. Присмотрелась внимательно, морщась от смертельного стрекота. — Гусь! — вспомнила она. — Новый год!

И тотчас бросилась вон. Не от страха, что хлебнет этой самой радиации, а опять к телефону, звонить сыну.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — сдерживая волнение, спросила Лизбет.

— Да, — удивился Роджер. — А что такое?

— Ты когда-нибудь кровь сдавал?

— Делаю это каждые три месяца.

— А когда в последний раз?

— Неделю назад… Да что такое?

— Все нормально?

— Абсолютно.

У нее слезы из глаз потекли от счастья. Она прижала счетчик Гейгера к груди и удивилась сама себе, что в организме обнаружилась душевная влага.

«Бедные японцы», — жалела жителей Хиросимы и Нагасаки Лизбет.

Она решила, что выделит миллион фунтов для разработки новых методик лечения лучевой болезни. На том и успокоилась.