JК
Русское стаккато - британской матери :: Липскеров Дмитрий Михайлович
Страница: 57 из 631Ее немного тошнило от легкой качки, и отец, присев рядом, гладил дочь по ноге.
Ей были приятны отцовские ласки, но до того момента, пока она не почувствовала, как его пальцы забираются в шорты и трогают там, где ей самой было стыдно дотрагиваться.
Она тотчас вскочила и забилась в угол кровати.
— Ну что ты? — ласково шептал отец. — Чего ты боишься?
В его взгляде было такое темное сладострастие, что девочка, вжавшись в стенку, понимала, что его ничто сейчас не остановит и произойдет страшное.
— Нет, — шептала Лизбет. — Папочка, нет!
— Ну что ты, маленькая, — он подбирался к дочери все ближе. — Разве папа тебя обидит?
— Конечно нет!
Она еще на что-то надеялась, убаюканная словами отца, но глаза его, взгляд голодного волка, под которым трясется загнанная добыча, говорили, что сейчас случится то, о чем нередко пишут в газетах, в криминальных хрониках.
И тогда она зажмурилась и попросила Бога спасти ее.
Когда руки отца почти дотянулись до ее плеч, когда масло вожделения заволокло ему глаза, до мути, яхту неожиданно качнуло, затем в борт ударило сильно, — так, что отцовские руки поймали лишь пустоту. Он потерял равновесие, свалился с кровати и, покатившись, ударился о дверной отбойник виском. Все было кончено.
Она закричала, ее услышали, но тут вторая волна, троекратно сильнее первой, сдернула яхту с якоря и швырнула в сторону скал.
Лизбет удалось удержаться. Она видела, как отцовское тело мотает по каюте, а из виска тоненько течет кровь.
Ей были приятны отцовские ласки, но до того момента, пока она не почувствовала, как его пальцы забираются в шорты и трогают там, где ей самой было стыдно дотрагиваться.
Она тотчас вскочила и забилась в угол кровати.
— Ну что ты? — ласково шептал отец. — Чего ты боишься?
В его взгляде было такое темное сладострастие, что девочка, вжавшись в стенку, понимала, что его ничто сейчас не остановит и произойдет страшное.
— Нет, — шептала Лизбет. — Папочка, нет!
— Ну что ты, маленькая, — он подбирался к дочери все ближе. — Разве папа тебя обидит?
— Конечно нет!
Она еще на что-то надеялась, убаюканная словами отца, но глаза его, взгляд голодного волка, под которым трясется загнанная добыча, говорили, что сейчас случится то, о чем нередко пишут в газетах, в криминальных хрониках.
И тогда она зажмурилась и попросила Бога спасти ее.
Когда руки отца почти дотянулись до ее плеч, когда масло вожделения заволокло ему глаза, до мути, яхту неожиданно качнуло, затем в борт ударило сильно, — так, что отцовские руки поймали лишь пустоту. Он потерял равновесие, свалился с кровати и, покатившись, ударился о дверной отбойник виском. Все было кончено.
Она закричала, ее услышали, но тут вторая волна, троекратно сильнее первой, сдернула яхту с якоря и швырнула в сторону скал.
Лизбет удалось удержаться. Она видела, как отцовское тело мотает по каюте, а из виска тоненько течет кровь.