В моей руке - гибель   ::   Степанова Татьяна

Крестный, вся эта воровская мразь, — жестко заметил Ренат. — Нам же проще работать с таким контингентом станет. Вот и проверим сейчас, что Акуле дороже: шприц ли с начинкой, или голова его кровного брата, которому он в верности клялся». — «Получается, что мы с тобой в роли экспериментаторов вроде. Замер шкалы грехопадения, что ли? — ответил Колосов. — А ведь такие вроде больными считаются. Говорят, болезнь у них неизлечимая. Вот был бы у Карпова рак, мы ж не стали бы с ним так, а тут…» — «У него не рак. Крестный, — парировал Халилов, — и хватит тебе самоедством заниматься. Можешь не участвовать, я сам все сделаю. На кого, на кого, а на этого ворюгу мне вообще плевать. Нам с тобой не он нужен, а сам знаешь кто».

— Ну же, Антоша, — подстегнул Халилов, — решайся скорее, время бежит.

— А… а у вас это с собой? — Голос Карпова пресекся.

— Вот оно. — Акула увидел на уровне своих глаз пузыречек с мутноватой жидкостью на ладони своего искусителя.

— Обманешь, сволочь. Дистиллировка небось, а? — Но он уже не мог глаз отвести от пузырька как зачарованный.

Колосову было больно и жалко смотреть на этого в общем-то недурного собой брюнета с резкими мужественными чертами лица. Ничего мужик, хоть и вор. По виду фартовый, женщинам такие должны нравиться. Однако сейчас в лице Акулы уже не было ничего человеческого: голое вожделение, алчная страсть и собачья мольба во взгляде.