Рывок на восемьдесят ярдов   ::   Шоу Ирвин

Поэтому издатели стараются расширить спектр авторов. И потом, сейчас не найти автора моложе семидесяти, который не был бы коммунистом.

- Я не думаю, что тебе следует общаться с этими людьми, Луиза. Тем более, пить с ними.

- Он очень милый мальчик. Читает Эрнеста Доусона.

- Кто такой Эрнест Доусон?

Луиза похлопала его по руке, встала, поправила волосы.

- Английский поэт.

Дарлинг почувствовал, что в чемто не разочаровал ее.

- Я должен знать, кто такой Эрнест Доусон?

- Нет, дорогой. Пожалуй, я приму ванну.

Когда она ушла, Дарлинг прошел в угол, где лежала шляпка, поднял ее. Ничего особенного, клок соломы, красный цветок, вуалетка. В его огромной руке она ничего не значила, но на голове жены подавала какойто сигнал... большой город, умные и опытные женщины пьют и обедают с мужчинами, которые им не мужья, говорят о том, чего нормальный человек знать не знает, французы рисуют картины не кисточками, а локтями, композиторы пишут симфонии без единой в них мелодии, писатели знают все о политике, женщины знают все о писателях, пролетарском движении, Марксе, обеды, где встречаются лучшие красавицы Америки и гомосексуалисты, которые смешат их до слез, потому что недоговоренные предложения понимаются с полуслова и вызывают безумный смех, жены, которые называют мужей "бэби". Он положил шляпку, клок соломы, красный цветок, вуалетка, на стол.