JК
СКАЗКИ :: Салтыков-Щедрин Михаил Евграфович
Страница: 53 из 459Коли есть совесть, да поклянетсяон вперед не разбойничать – я его отпущу».
– Волк, а волк! – молвил Топтыгин, – неужто у тебя совести нет?
– Ах, что вы, ваше степенство! – ответил волк, – разве можно хоть один день на свете без совести прожить!
– Стало быть, можно, коли ты живешь. Подумай: каждый божий день только и вестей про тебя, что ты или шкуру содрал, или зарезал – разве это на совесть похоже?
– Ваше степенство! позвольте вам доложить! должен ли я пить-есть, волчиху свою накормить, волчат воспитать? какую вы на этот счет резолюцию изволите положить?
Подумал-подумал Михаиле Иваныч, – видит: коли положено волку на свете быть, стало быть, и прокормить он себя право имеет.
– Должен, – говорит.
– А ведь я, кроме мясного, – ни-ни! Вот хоть бы ваше степенство, к примеру, взять: вы и малинкой полакомитесь, и медком от пчел позаимст-вуетесь, и овсеца пососете, а для меня ничего этого хоть бы не было! Да опять же и другая вольгота у вашего степенства есть: зимой, как заляжете вы в берлогу, ничего вам, кроме собственной лапы, не требуется. А я и зиму, и лето – нет той минуты, чтобы я о пище не думал! И все об мясце. Так каким же родом я эту пищу добуду, коли прежде не зарежу или не задушу?
Задумался медведь над этими волчьими словами, однако все еще попытать хочет.
– Да ты бы, – говорит, – хоть полегче, что ли…
– Я и то, ваше степенство, сколько могу, облегчаю.
– Волк, а волк! – молвил Топтыгин, – неужто у тебя совести нет?
– Ах, что вы, ваше степенство! – ответил волк, – разве можно хоть один день на свете без совести прожить!
– Стало быть, можно, коли ты живешь. Подумай: каждый божий день только и вестей про тебя, что ты или шкуру содрал, или зарезал – разве это на совесть похоже?
– Ваше степенство! позвольте вам доложить! должен ли я пить-есть, волчиху свою накормить, волчат воспитать? какую вы на этот счет резолюцию изволите положить?
Подумал-подумал Михаиле Иваныч, – видит: коли положено волку на свете быть, стало быть, и прокормить он себя право имеет.
– Должен, – говорит.
– А ведь я, кроме мясного, – ни-ни! Вот хоть бы ваше степенство, к примеру, взять: вы и малинкой полакомитесь, и медком от пчел позаимст-вуетесь, и овсеца пососете, а для меня ничего этого хоть бы не было! Да опять же и другая вольгота у вашего степенства есть: зимой, как заляжете вы в берлогу, ничего вам, кроме собственной лапы, не требуется. А я и зиму, и лето – нет той минуты, чтобы я о пище не думал! И все об мясце. Так каким же родом я эту пищу добуду, коли прежде не зарежу или не задушу?
Задумался медведь над этими волчьими словами, однако все еще попытать хочет.
– Да ты бы, – говорит, – хоть полегче, что ли…
– Я и то, ваше степенство, сколько могу, облегчаю.