Страница:
63 из 316
Возле двери она привстала на цыпочки и быстро чмокнула Ильдирим в щеку. Потом тихонько пошла вниз. Щека стала липкой от мармелада. Турчанка глядела в спину Бабетте и не сразу осознала, как глубоко растрогана: между этим поцелуем и последним поцелуем ее матери пролегли три года.
Она легла на кровать, сбросила с ног туфли и долго глядела в окно на падающий снег, пока у нее не смежились веки.
4
Что нынче, вторник или среда? Может, четверг? Нет, должно быть, все-таки вторник. А сам-то он кто — собака? Или человек?
Он тряхнул головой, окончательно проснулся и понял, что он — старший гаупткомиссар Иоганнес Тойер — вероятно, задремал ночью за кухонным столом. За слишком маленьким столом — на синей виниловой скатерти совсем не осталось места. Стол весь был покрыт бумажками, записями последних дней, из которых он пытался извлечь некий скрытый смысл. На всех листках, исписанных разными почерками, бросалось в глаза одно слово — «Вилли», «Вили», один раз даже «Вискли» — по-видимому, Хафнер думал в это время о виски.
Звенел телефон, он-то и разбудил комиссара. Тойер выпрямился, но не стал снимать трубку. Включился автоответчик.
— Вы позвонили на телефон Тойера. Сообщения, приветы, признания прошу изложить после этого отвратительного писка!
Писк. Потом женский голос.
— Как всегда, со смеху помрешь. Это Хорнунг. Послушай, Тойер, так дело не пойдет, я… Нам надо поговорить. Что-то у нас разладилось. Пожалуйста, позвони мне.
Он все сидел, уставившись на стену.
|< Пред. 61 62 63 64 65 След. >|