JК
С Пушкиным на дружеской ноге :: Дружников Юрий
Страница: 13 из 32Письмо Пушкина было опубликовано не отдельно, а включено издателем в рецензию другого автора -- Л.Якубовича.
2 ноября 1831 года Гоголь пишет своему однокласснику А.С.Данилевскому письмо, фрагмент которого является главным доказательством дружбы с Пушкиным: "Все лето я прожил в Павловске и Царском Селе... Почти каждый вечер собирались мы: Жуковский, Пушкин и я". Заявление Гоголя "почти каждый вечер" выдается многими исследователями за истину. Если так, Гоголь и Пушкин виделись в этот период множество раз, Гоголь мог узнать о Пушкине массу подробностей, но никаких фактических деталей, кроме общеизвестных, нет в его текстах.
Гоголь говорит неправду, что живет в Царском Селе: он только в Павловске. И "все лето" -- гипербола. Он называет повесть Пушкина "Кухарка", то есть "Домик в Коломне", упоминает сказку Пушкина, и странно, что не упоминает более значительных произведений, о которых тогда много говорили Жуковский с Пушкиным. О Жуковском, которого давно знала вся читающая Россия не меньше Пушкина, Гоголь делает в письме нелепое открытие: "Кажется, появился новый обширный поэт...".
Участники тех встреч много написали потом друг о друге, но никто из них не помянул Гоголя. Общение на равных почти каждый вечер больших поэтов с недавним гимназистом из провинции -- результат гоголевской фантазии.
2 ноября 1831 года Гоголь пишет своему однокласснику А.С.Данилевскому письмо, фрагмент которого является главным доказательством дружбы с Пушкиным: "Все лето я прожил в Павловске и Царском Селе... Почти каждый вечер собирались мы: Жуковский, Пушкин и я". Заявление Гоголя "почти каждый вечер" выдается многими исследователями за истину. Если так, Гоголь и Пушкин виделись в этот период множество раз, Гоголь мог узнать о Пушкине массу подробностей, но никаких фактических деталей, кроме общеизвестных, нет в его текстах.
Гоголь говорит неправду, что живет в Царском Селе: он только в Павловске. И "все лето" -- гипербола. Он называет повесть Пушкина "Кухарка", то есть "Домик в Коломне", упоминает сказку Пушкина, и странно, что не упоминает более значительных произведений, о которых тогда много говорили Жуковский с Пушкиным. О Жуковском, которого давно знала вся читающая Россия не меньше Пушкина, Гоголь делает в письме нелепое открытие: "Кажется, появился новый обширный поэт...".
Участники тех встреч много написали потом друг о друге, но никто из них не помянул Гоголя. Общение на равных почти каждый вечер больших поэтов с недавним гимназистом из провинции -- результат гоголевской фантазии.