JК
Самодержец пустыни :: Юзефович Леонид Абрамович
Страница: 108 из 123На роль первого помощника в этом деле удобнее было взять чужака, и начальником гауптвахты он сделал бывшего военнопленного, австрийского полководца Лауренца (солдаты перекрестили его в Дауренца).
Современники Унгерна, говоря о нем, не в последнюю очередь задавались вопросом, что же все-таки было изначально в этом человеке: клиническая картина психики или доведенный до кровавого абсурда политический максимализм? Но едва ли одно можно тут отделить от другого, а все вместе — от времени, как писал харбинский литератор Альфред Хейдок, «великого беззакония», когда «безумие бродило в головах и порождало дикие поступки, когда ожесточение носилось в воздухе и пьянило души».
В 1920 году некий доктор Репейников, прибывший в Читу с запада, на публичной лекции говорил о том, что в Европейской России врачи констатируют новую, совершенно оригинальную современную психическую болезнь — жажду убийств. «Это не садизм, — рассказывал лектор, — не помешательство, не стремление новыми преступлениями заглушить укоры совести. Единственное лекарство для таких больных — либо самоубийство, либо убийство не меньше трех раз в неделю. Страдающий подобной болезнью лишен сна, теряет аппетит, все мускулы его ослаблены, и он делается не способен ни к мускульному труду, ни к полному бездействию» [20] .
Современники Унгерна, говоря о нем, не в последнюю очередь задавались вопросом, что же все-таки было изначально в этом человеке: клиническая картина психики или доведенный до кровавого абсурда политический максимализм? Но едва ли одно можно тут отделить от другого, а все вместе — от времени, как писал харбинский литератор Альфред Хейдок, «великого беззакония», когда «безумие бродило в головах и порождало дикие поступки, когда ожесточение носилось в воздухе и пьянило души».
В 1920 году некий доктор Репейников, прибывший в Читу с запада, на публичной лекции говорил о том, что в Европейской России врачи констатируют новую, совершенно оригинальную современную психическую болезнь — жажду убийств. «Это не садизм, — рассказывал лектор, — не помешательство, не стремление новыми преступлениями заглушить укоры совести. Единственное лекарство для таких больных — либо самоубийство, либо убийство не меньше трех раз в неделю. Страдающий подобной болезнью лишен сна, теряет аппетит, все мускулы его ослаблены, и он делается не способен ни к мускульному труду, ни к полному бездействию» [20] .