JК
Сандро из Чегема (Книга 2) :: Искандер Фазиль
Страница: 53 из 645Слабой походкой, вызванной как возрастом, так и выпитым вином, онподошел к аплодирующим и пожал им руки.
Пока он пожимал им руки, те, что держали Ворошилова, выражением своего лица показывали, что аплодисменты относятся к далеким заслугам маршала на гражданской войне, а не к его недавним симпатиям, вызванным скорее всего легким старческим маразмом, как и это вот желание пожать руки аплодирующим. При этом они даже слегка прищуривались, как бы вглядываясь в зарево героических пожарищ гражданской войны.
Между прочим, со стороны людей, державших Ворошилова, это было излишне, потому что те, что аплодировали, сами знали, почему они аплодируют, а те, что молчали, естественно, не спрашивали у них ничего.
Дав маршалу пожать три-четыре руки, они все-таки его подхватили, и он как будто больше не сопротивлялся, а сел в одну из машин, стоявших тут же, и уехал.
Голос художника вывел меня из потока сентиментальных воспоминаний.
-- Картина от ветра не пострадает? -- спросил он, косясь в сторону картины, висевшей над глыбиной эстрады. Полотно мелко вздрагивало, казалось, что козлотур гневно оживает.
-- Не пострадает, -- сказал директор, склоняясь к художнику. -- Крэпко сидит.
-- Кто сидит? -- тревожно спросил директор мясокомбината.
-- Не в том смысле, -- отмахнулся ресторатор, -- костыль крэпко сидит...
-- А-а-а, -- успокоился тот.
-- Я вас прошу, -- склонился директор ресторана, -- вот здесь хочу иметь картину "Тюлень, играющий мячом", а здесь -- "Белая медведица с медвежатами на льду".
Пока он пожимал им руки, те, что держали Ворошилова, выражением своего лица показывали, что аплодисменты относятся к далеким заслугам маршала на гражданской войне, а не к его недавним симпатиям, вызванным скорее всего легким старческим маразмом, как и это вот желание пожать руки аплодирующим. При этом они даже слегка прищуривались, как бы вглядываясь в зарево героических пожарищ гражданской войны.
Между прочим, со стороны людей, державших Ворошилова, это было излишне, потому что те, что аплодировали, сами знали, почему они аплодируют, а те, что молчали, естественно, не спрашивали у них ничего.
Дав маршалу пожать три-четыре руки, они все-таки его подхватили, и он как будто больше не сопротивлялся, а сел в одну из машин, стоявших тут же, и уехал.
Голос художника вывел меня из потока сентиментальных воспоминаний.
-- Картина от ветра не пострадает? -- спросил он, косясь в сторону картины, висевшей над глыбиной эстрады. Полотно мелко вздрагивало, казалось, что козлотур гневно оживает.
-- Не пострадает, -- сказал директор, склоняясь к художнику. -- Крэпко сидит.
-- Кто сидит? -- тревожно спросил директор мясокомбината.
-- Не в том смысле, -- отмахнулся ресторатор, -- костыль крэпко сидит...
-- А-а-а, -- успокоился тот.
-- Я вас прошу, -- склонился директор ресторана, -- вот здесь хочу иметь картину "Тюлень, играющий мячом", а здесь -- "Белая медведица с медвежатами на льду".