Сандро из Чегема (Книга 3)   ::   Искандер Фазиль

-- Выходит, -- говорит, -- по словам уважаемого судьи, наши десантники не умеют стрелять? Это клевета на нашу замечательную армию, призванную защищать мирный труд!

Тут его прокурор останавливает и говорит, что в словах судьи нету клеветы на нашу армию, но есть кавказский акцент, который московский товарищ принял за клевету.

Но мой адвокат с места ему отвечает:

-- Есть клевета, и я прошу занести это в протокол!

Одним словом, он их раздраконил. Как он говорил, так и вышло. Мне дали полтора, и я из них просидел год.

И вот привозят меня в драндскую тюрьму, и там я вижу надзирателя, который оказался дядей моего хорошего товарища.

-- Я слышал, -- говорит, -- Адгурчик, про твое дело. Знаю -- ты не виноват. Но что я могу сделать, я маленький человек.

-- Спасибо, -- говорю, -- дядя Тенгиз, мне ничего не надо. Но в моем положении доброе слово душу греет.

-- Одно, -- говорит, -- могу сделать: сколько хочешь внеочередные передачи.

-- Спасибо, -- говорю, -- дядя Тенгиз, я это никогда не забуду.

И он вводит меня в камеру и сам уходит. И вдруг я вижу, такой здоровый парень смотрит на меня с нар и кричит:

-- Привет, Урюк! Я тебя давно ожидал, Урюк! Я смотрю -- личность незнакомая.

-- Ты, -- говорю, -- дружок, обознался. Меня зовут Адгур.

И я так прохожу мимо него и сажусь на свое место.

-- Нет, -- кричит, -- ты Урюк! Как дела на воле. Урюк? Я ничего не могу понять: оскорбить он меня хочет или обознался? И тут человек, который рядом сидел на нарах, наклоняется ко мне и тихо говорит:

-- Не обращай внимания -- он псих. Он всех называет по-своему.