Санин   ::   Арцыбашев Михаил Петрович

Он шел тихо, согнувшись и глухо покашливая, и его черная тень бежала за ним по светлой земле. Юрий его догнал и сразу заметил происшедшую в нем перемену: во все время ужина Семенов шутил и смеялся едва ли не больше всех, а теперь он шел грустно, понуро и в его глухом покашливании слышалось что-то грозное, печальное и безнадежное, как та болезнь, которою он был болен.

— А, это вы! — рассеянно и, как показалось Юрию, недоброжелательно сказал он.

— Что-то спать не хочется. Вот, провожу вас, — пояснил Юрий.

— Проводите, — равнодушно согласился Семенов. Они долго шли молча. Семенов все покашливал и горбился.

— Вам не холодно? — спросил Юрий, так только, потому что его начинало тяготить это унылое покашливание.

— Мне всегда холодно, — как будто с досадой возразил Семенов.

Юрию стало неловко, точно он нечаянно коснулся больного места.

— Вы давно из университета? — опять спросил он. Семенов ответил не сразу.

— Давно, — сказал он.

Юрий начал рассказывать о студенческих настроениях, о том, что среди студентов считалось самым важным и современным. Сначала он говорил просто, но потом увлекся, оживился и стал говорить с выражением и горячностью.

Семенов слушал и молчал.

Потом Юрий незаметно перешел к упадку революционного настроения среди масс. И видно было, что он искренно страдает о том, что говорит.

— Вы читали последнюю речь Бебеля? — спросил он.

— Читал, — ответил Семенов.