JК
Сарторис :: Фолкнер Уильям
Страница: 25 из 440Офицер-янки послал одного солдата на конюшню посмотреть, нет ли там того жеребца, а сам полковнику и говорит: «Послушай-ка, Джонни, где тут мятежник Джон Сарторис проживает?»
«Туда дальше по дороге, – отвечает полковник не моргнув глазом. – Мили две отсюда, – говорит. – Да только вы его навряд ли дома застанете. Он опять где-то с янки воюет».
«Все равно, ступай покажи нам, как туда проехать», – велит ему офицер янки.
Тогда полковник не спеша встает и говорит, что пойдет за башмаками и тросточкой, и ковыляет в дом, а они сидят на лошадях и ждут.
Только он с ихних глаз скрылся, так сразу бегом и побежал. Старуха Лувиния вынесла ему на заднее крыльцо мундир, сапоги и пистолеты да еще краюху кукурузного хлеба прихватила. Тот, второй янки, въехал на конюшню, а полковник взял у Лувинии все свои пожитки, завернул их в мундир и зашагал по заднему двору, словно ему прогуляться захотелось. А тут как раз тот янки из конюшни выезжает. «Здесь и вовсе никакой скотины нету», – говорит янки.
«Да, пожалуй что и нету, – отвечает ему полковник. – Капитан велел вам вернуться», – говорит, а сам все вперед шагает. Идет и чувствует, что янки этот за ним следит и смотрит ему аккурат промеж лопаток, куда вот-вот пуля вопьется. Полковник говорит, что ему в жизни никогда так трудно не было – идти вот так вот по двору спиной к тому янки и ни за что бегом не побежать. Он хотел зайти за угол конюшни, чтоб дом закрыл его от янки, и говорит, ему казалось, что он уж целый год туда плетется, а все ни с места, а назад и глянуть страшно.
«Туда дальше по дороге, – отвечает полковник не моргнув глазом. – Мили две отсюда, – говорит. – Да только вы его навряд ли дома застанете. Он опять где-то с янки воюет».
«Все равно, ступай покажи нам, как туда проехать», – велит ему офицер янки.
Тогда полковник не спеша встает и говорит, что пойдет за башмаками и тросточкой, и ковыляет в дом, а они сидят на лошадях и ждут.
Только он с ихних глаз скрылся, так сразу бегом и побежал. Старуха Лувиния вынесла ему на заднее крыльцо мундир, сапоги и пистолеты да еще краюху кукурузного хлеба прихватила. Тот, второй янки, въехал на конюшню, а полковник взял у Лувинии все свои пожитки, завернул их в мундир и зашагал по заднему двору, словно ему прогуляться захотелось. А тут как раз тот янки из конюшни выезжает. «Здесь и вовсе никакой скотины нету», – говорит янки.
«Да, пожалуй что и нету, – отвечает ему полковник. – Капитан велел вам вернуться», – говорит, а сам все вперед шагает. Идет и чувствует, что янки этот за ним следит и смотрит ему аккурат промеж лопаток, куда вот-вот пуля вопьется. Полковник говорит, что ему в жизни никогда так трудно не было – идти вот так вот по двору спиной к тому янки и ни за что бегом не побежать. Он хотел зайти за угол конюшни, чтоб дом закрыл его от янки, и говорит, ему казалось, что он уж целый год туда плетется, а все ни с места, а назад и глянуть страшно.