JК
Сашка Жегулев :: Андреев Леонид
Страница: 48 из 54Ну, и братья у меня - тоже, того-этого, сволочь удивительная!
- Зачем вы так говорите! - поежился Саша.
- А что - густо? Из песни, того-этого, слова не выкинешь. Да они ж меня давно и похоронили: по некоему приговору, к счастью для моей шеи - не совершившемуся, меня давно уж повесили,- добродушно заключил Колесников.
Сбивал он Сашу своими переходами от волнения к покою, от грубости, даже как будто цинизма, к мягкому добродушию, чуть ли не ребячьей наивности; и что редко бывало с внимательным Сашей - не мог он твердо определить свое отношение к новому знакомцу: то чуть ли не противен, а то нравится, вызывает в сердце что-то теплое, пожалуй, немного грустное, напоминает кого-то милого. Трогало и то, что после своей странной, почти болезненной вспышки Колесников смирился и не только как равный с равным говорил с Сашей, хотя на целых двадцать лет был старше, но даже как будто преклонялся, каждое слово слушал с необыкновенным вниманием и чуть ли не с почтительностью.
Проводил он Сашу до самого дома и уже у калитки - точно именно у порога дома, когда люди расстаются и уходят к своим мыслям, и нужно было бросить этот мостик - посмотрел Саше в глаза и спросил:
- Газету читали?
- Нет, не успел.
- Шестнадцать повешено. Ну, до свиданья, Погодин.
- Зачем вы так говорите! - поежился Саша.
- А что - густо? Из песни, того-этого, слова не выкинешь. Да они ж меня давно и похоронили: по некоему приговору, к счастью для моей шеи - не совершившемуся, меня давно уж повесили,- добродушно заключил Колесников.
Сбивал он Сашу своими переходами от волнения к покою, от грубости, даже как будто цинизма, к мягкому добродушию, чуть ли не ребячьей наивности; и что редко бывало с внимательным Сашей - не мог он твердо определить свое отношение к новому знакомцу: то чуть ли не противен, а то нравится, вызывает в сердце что-то теплое, пожалуй, немного грустное, напоминает кого-то милого. Трогало и то, что после своей странной, почти болезненной вспышки Колесников смирился и не только как равный с равным говорил с Сашей, хотя на целых двадцать лет был старше, но даже как будто преклонялся, каждое слово слушал с необыкновенным вниманием и чуть ли не с почтительностью.
Проводил он Сашу до самого дома и уже у калитки - точно именно у порога дома, когда люди расстаются и уходят к своим мыслям, и нужно было бросить этот мостик - посмотрел Саше в глаза и спросил:
- Газету читали?
- Нет, не успел.
- Шестнадцать повешено. Ну, до свиданья, Погодин.