Сахарное воскресенье   ::   Сорокин Владимир Георгиевич

А на поверхности ее было написано мелкими сахарными буквами:

9 ЯНВАРЯ

Наликерьте сердца,

Орокфорьте мечты.

Игорь Северянин

Абрикосовая спальня императрицы.

Кумыс северного неба над киселем Финского залива.

Распутин сырокопчено отталкивается от молочного подоконника. Кровяная рубаха его с бордовыми следами мадеры оглушает запахом кислого ржаного теста. Сальные пальцы со жженым сахаром ногтей рвут масляную мотню:

- Гляди, мамо, как я любить сладкое сподобился!

Александра Федоровна арахисово отступает в приторный угол спальни.

На взбитых сливках перины возвышается холмик сахарного песка. Сырокопченый член Распутина раздвигает ванильный воздух спальни, вонзается в сахар.

- И на какую бабу слабодушно променяю, Господи Иисусе Христе Сыне Божий!

Сырные головки его ягодиц покачиваются над кроватью, перцовое кряхтение тонет в кремовом вздохе перины.

Александра Федоровна патоково отводит кофейные глаза:

- Отпусти, Григорий Ефимович.

- Гляди, гляди, мамо.

- Отпусти, благодетельный.

- Гляди, басурманка!

Кровать леденцово поскрипывает. Распутин буженинно ревет. Простокваша его спермы изливается в сахарный песок.

Борис и Оленька идут по карамельной мостовой Невского проспекта. Мятные руки Оленьки спрятаны в парномолочном нутре муфты. Борис паштетно обнимает ее за миндальную талию, быстро целует в застывший каймак щеки.

- Ах, оставьте, Борис. - Она опускает паюсно-икорные глаза. - Вы же дали слово.