JК
Сажайте, и вырастет :: Рубанов Андрей
Страница: 2 из 118Только один, помоложе, замедлил ход и слегка наклонил голову, чтобы рассмотреть через стекла автомобиля побледневшую физиономию арестованного человека. Но изнутри по прозрачной преграде грубо ударили ладонью:
– Давай проходи!
Любопытный юноша сильно вздрогнул и поспешил дальше, одергивая свой пиджак. Мой пиджак – стоил примерно в четырнадцать раз дороже.
– На светофоре направо,– мрачно ответил я,– и потом все время прямо, по набережной...
Так жертва подсказала палачу путь к эшафоту. Я бы насладился абсурдом момента, но помешал страх. Все-таки меня взяли впервые в жизни. И везли теперь как минимум на очень серьезный допрос. А как максимум – из свободы в несвободу.
Везли из мира японских компьютеров, кубинских сигар, французских коньяков, португальских портвейнов, швейцарских наручных хронометров, золотых запонок, шелестящих кондиционеров, глянцевых реклам, двухсотдолларовых парфюмов, льняных штанов, портфелей крокодиловой кожи, шелковых сорочек, гламурных журналов, пуленепробиваемых стекол, полированных лимузинов, семизначных банковских счетов – прямо туда, где дают пайку и баланду.
Впрочем, если они добрались до меня, это вовсе не значит, что они доберутся до моих денег.
Они искали меня два месяца. Подозревая в хищении миллиона американских долларов из государственной казны. И теперь поймали.
Миллиона я не крал. Я не люблю воровать и не умею. Сейчас я не терял присутствия духа. Не те времена на дворе, чтобы невиновного человека упрятали за решетку.
– Давай проходи!
Любопытный юноша сильно вздрогнул и поспешил дальше, одергивая свой пиджак. Мой пиджак – стоил примерно в четырнадцать раз дороже.
– На светофоре направо,– мрачно ответил я,– и потом все время прямо, по набережной...
Так жертва подсказала палачу путь к эшафоту. Я бы насладился абсурдом момента, но помешал страх. Все-таки меня взяли впервые в жизни. И везли теперь как минимум на очень серьезный допрос. А как максимум – из свободы в несвободу.
Везли из мира японских компьютеров, кубинских сигар, французских коньяков, португальских портвейнов, швейцарских наручных хронометров, золотых запонок, шелестящих кондиционеров, глянцевых реклам, двухсотдолларовых парфюмов, льняных штанов, портфелей крокодиловой кожи, шелковых сорочек, гламурных журналов, пуленепробиваемых стекол, полированных лимузинов, семизначных банковских счетов – прямо туда, где дают пайку и баланду.
Впрочем, если они добрались до меня, это вовсе не значит, что они доберутся до моих денег.
Они искали меня два месяца. Подозревая в хищении миллиона американских долларов из государственной казны. И теперь поймали.
Миллиона я не крал. Я не люблю воровать и не умею. Сейчас я не терял присутствия духа. Не те времена на дворе, чтобы невиновного человека упрятали за решетку.