Сбор в житницы   ::   Диккенс Чарльз

Перемена, совершившаяся за одну ночь в ее отце, быть может, нагляднее всего сказалась в том, что он рад был бы видеть Луизу в слезах.

- Существует мнение, - продолжал он все так же неуверенно, - что есть мудрость ума и мудрость сердца. Я с этим не соглашался, но, как я тебе говорил, я уже себе не доверяю. Я считал, что достаточно мудрости ума; но могу ли я ныне утверждать это? Ежели то, чем я пренебрег, и есть мудрость сердца - то самое чутье, которого мне не хватает...

Он говорил с сомнением в голосе, словно и сейчас еще не желал соглашаться, что это именно так. Она ничего не отвечала ему и молча лежала на кровати, - почти такая же растерзанная и неподвижная, какой накануне лежала на полу в его кабинете.

- Луиза, дорогая, - и он снова коснулся рукой ее волос, - последнее время я мало бывал дома; и хотя твоя сестра воспитывалась по моей... системе, - на этом слове он каждый раз спотыкался, - все же ее придерживались менее строго, ибо по необходимости Джейн с ранних лет была окружена не только моими заботами. Я хочу спросить тебя, смиренно признаваясь в моем невежестве, как ты думаешь - это к лучшему?

- Отец, - отвечала она, не поворачивая головы, - если кто-то пробудил в ее юной душе гармонию, которая безмолвствовала в моей, пока не зазвучала нестройно нефальшиво, то пусть она возблагодарит бога за то, что ей суждено больше счастья, чем выпало мне на долю.

- О дитя мое! - воскликнул он горестно.