Сбор в житницы   ::   Диккенс Чарльз

- Тогда, быть может, вы так и поступите, сударыня? - сказал Баундерби, засовывая в ее корзиночку конверт с вложенным в него чеком. - Я вас не тороплю, сударыня; но, быть может, в оставшиеся до вашего отбытия дни столь одаренной, как вы, особе приятнее будет вкушать свои трапезы в уединении и без помех. Я, откровенно говоря, и то чувствую себя виноватым перед вами, - я ведь всего только Джосайя Баундерби из Кокстауна, и так долго навязывал вам свое общество.

- Можете не извиняться, сэр, - возразила миссис Спарсит. - Ежели бы этот портрет умел говорить, - но он выгодно отличается от оригинала тем, что не способен выдавать себя и внушать другим людям отвращение, - он рассказал бы вам, что много времени протекло с тех пор, как я впервые стала, обращаясь к нему, называть его болваном. Что бы болван ни делал это никого не может ни удивить, ни разгневать; действия болвана могут вызвать только пренебрежительный смех.

С такими словами миссис Спарсит, чьи римские черты застыли наподобие медали, выбитой в память ее безмерного презрения к мистеру Баундерби, окинула его сверху вниз уничтожающим взглядом, надменно проследовала мимо него и поднялась к себе. Мистер Баундерби притворил дверь и стал перед камином, как встарь, раздувшись от спеси, вглядываясь в свой портрет... и в грядущее.