Сексус   ::   Миллер Генри

На одном конце — медленная смерть от голода, на другом — банкротство, крах. Между станциями — ростовщик, закладчик с тремя золотыми шариками, символизирующими триединого Бога рождения, распутства, разрушения. Счастливые денечки. Туман, ползущий от Рокавэй 107 , день, сворачивающийся, как опавший лист в Минеоле. А двери то открываются, то закрываются: свежатину отправляют на скотобойню. Обрывки разговора похожи на щебетание синиц. Кто мог бы подумать, что пухлый мальчуган рядом с вами через десять — пятнадцать лет обделается с перепугу на заморских полях сражений? Весь долгий день вы придумываете какую-то хреновину, а вечером сидите в зале и на серебряном экране перед вами проплывают тени. Может быть, подлинную реальность вы постигаете лишь тогда, когда сидите один-одинешенек в туалете и делаете ка-ка. Это ничего вам не стоит и совершается одним-единственным способом. Не то что есть, или совокупляться, или создавать произведения искусства. И вот вы выходите из туалета и оказываетесь в огромном сплошном сортире. К чему бы вы ни прикоснулись — все дерьмо. Даже завернутое в целлофан — все равно воняет. Кака! Философский камень индустриального века. Смерть и преображение — в дерьме! Живешь в универсальном магазине: в одном углу — прозрачные шелка, в другом — бомбы. Как бы ты это ни называл, каждая мысль, каждый поступок учтены в кассовом аппарате: ты охвачен с первого своего вздоха. Одна огромная интернациональная деловая машина. Материально-техническое обеспечение, как они говорят.