Сексус   ::   Миллер Генри

Я не только люблю его, я верю в него как в личность и пожертвую чем угодно, лишь бы он был счастлив.

— А сами-то вы не очень счастливы сейчас? — спросил Кронский, словно не услышав ее слов. — Скажите, что он сделал, чтобы вы…

— А он ничего и не мог сделать, — живо возразила Мара. — Он не знает, что со мной происходит.

— Ну а мне вы можете рассказать?

Голос Кронского изменился, глаза увлажнились, он стал похож на жалкого, норовящего лизнуть хозяйскую руку щенка.

— Не дави на нее, — сказал я. — Придет время, она нам все расскажет.

Я взглянул на Кронского. Выражение его лица снова изменилось, он отвернулся. Я взглянул на Мару: в ее глазах стояли слезы, а потом она заплакала. И тут же извинилась, поднялась из-за столика, пошла к туалету. Кронский посмотрел на меня с вялой, безжизненной улыбкой — так умирающий ловит обессилевшими губами последние струйки лунного света.

— Не воспринимай все так трагически, — сказал я. — Мара крепкий орешек, она справится.

— Это ты так говоришь! Ты же понятия не имеешь, что значит страдать. Ты блажной и свою блажь называешь страданием. Неужели ты не видишь, как ей плохо? Ей надо, чтобы ты что-то сделал для нее, а не ждал сложа руки, пока все само собой рассосется. Если ты не выспросишь, что с ней, тогда это сделаю я. Ты на этот раз поймал настоящую женщину. А настоящая женщина, мистер Миллер, вправе ждать от мужика не только слов или размахиваний руками.