JК
Семейная жизнь весом в 158 фунтов :: Irving John
Страница: 132 из 294Старые друзья остаются, когда ты уезжаешь».
«Вы собираетесь ехать в одиночестве?»
«Ну, может, я возьму с собой шестьдесят или семьдесят картин отца».
«Моя мама занимает не вполне официальную должность», – сказала Эдит. (Она и не подозревала, какой пружинистой делают походку мужчины спортивные туфли.)
«Фрау Райнер живет с вами?» – спросила она.
Теперь они стояли около «Семьи Шёнберг» Герстля, 1908 год.
«Малоизвестному художнику, – сказал Северин, – написавшему это, конечно же стоило умереть. Ни одна из его картин не выставлялась при жизни. А у моего отца после 1938 года, разумеется, не было возможности совершенствоваться…»
«А вы не хотите оставить за собой квартиру матери? Ну, для отпуска хотя бы?» – спросила Эдит.
«Для отпуска? – отозвался эхом Северин. – Если живешь, как тебе нравится, то само понятие отпуск теряет смысл. Однажды мы с мамой решили поехать в Грецию. Когда мы паковали вещи, Зиван и Васо спросили ее, не собирается ли она там немного попозировать. „Конечно, – сказала мама. – Конечно, если кто-то захочет рисовать“. Понимаете, мы ехали отдыхать, а моей маме нравилось то, чем она занималась, и ей не от чего было отдыхать на самом деле». «А что вы любите?»
«Иностранные языки, – сказал он. – Мне хочется, чтобы каждый говорил на двух-трех языках, используя их одновременно. Даже один язык может выразить многое; но мы сделаем нашу речь еще ярче, если станем изъясняться на нескольких. Я люблю все сложное. К примеру, еду.
«Вы собираетесь ехать в одиночестве?»
«Ну, может, я возьму с собой шестьдесят или семьдесят картин отца».
«Моя мама занимает не вполне официальную должность», – сказала Эдит. (Она и не подозревала, какой пружинистой делают походку мужчины спортивные туфли.)
«Фрау Райнер живет с вами?» – спросила она.
Теперь они стояли около «Семьи Шёнберг» Герстля, 1908 год.
«Малоизвестному художнику, – сказал Северин, – написавшему это, конечно же стоило умереть. Ни одна из его картин не выставлялась при жизни. А у моего отца после 1938 года, разумеется, не было возможности совершенствоваться…»
«А вы не хотите оставить за собой квартиру матери? Ну, для отпуска хотя бы?» – спросила Эдит.
«Для отпуска? – отозвался эхом Северин. – Если живешь, как тебе нравится, то само понятие отпуск теряет смысл. Однажды мы с мамой решили поехать в Грецию. Когда мы паковали вещи, Зиван и Васо спросили ее, не собирается ли она там немного попозировать. „Конечно, – сказала мама. – Конечно, если кто-то захочет рисовать“. Понимаете, мы ехали отдыхать, а моей маме нравилось то, чем она занималась, и ей не от чего было отдыхать на самом деле». «А что вы любите?»
«Иностранные языки, – сказал он. – Мне хочется, чтобы каждый говорил на двух-трех языках, используя их одновременно. Даже один язык может выразить многое; но мы сделаем нашу речь еще ярче, если станем изъясняться на нескольких. Я люблю все сложное. К примеру, еду.