Семейная жизнь весом в 158 фунтов   ::   Irving John

Конечно, нельзя, сказал нам метрдотель гостиницы, чтобы грязь оставалась до вечера, ведь потенциальные гости могут испугаться запаха и подумать, что вся эта жижа – результат печального самоубийства, прыжка с четвертого этажа гостиницы или ритуального закланья неудачливого любовника, пойманного и растерзанного на части на месте преступления.

Я – сама осмотрительность, поэтому заставляла Северина увозить меня за город: хоть в нашем каменном мешке достаточно прохладно днем, однако горничные могли бы подслушивать под дверью. Ночью и утром нам было прекрасно в гостинице, но к полудню мы были уже в пути. Наша машина была на редкость маломощна. Часто мы тащились за каким-нибудь еле движущимся драндулетом, а то и за лошадиной повозкой, потому что никак не могли сделать рывок и обогнать их. Дорога извивалась, руки и шея Северина почернели от солнца. Мы ехали к парому в Патрасе, ибо где паром, там и вода, а искали мы именно воду. Я, правда, читала где-то, что одну девушку увезли в больницу со страшными судорогами из-за того, что она занималась любовью в море: в одну из фаллопиевых труб попал пузырек воздуха. Возможно ли вообще такое? Я лично не верю.

В Греции куда ни поедешь – везде тебя преследует солнце. Он снял рубашку, я расстегнула блузку и завязала под грудью. Грудь у меня маленькая, но твердая; живот был черный от солнца. Переднее стекло в машине, старомодное, без наклона, слегка увеличивало все в размерах. За моим сиденьем, где таилось немного тени, мы держали дыню в ведре с водой. Сначала вода была холодной как лед, потом слегка нагревалась. Когда я отрезала по кусочку, держа ее на коленях, она приятно холодила живот. Я окропляла плечи Северина водой, как во время крещения.