Семейная жизнь весом в 158 фунтов   ::   Irving John

–  Ты чувствуешь, – презрительно сказала Эдит. – Везде всегда ты. Наверное, ты теперь и спать больше ни с кем не будешь?

– Нет, никогда, – сказал он.

В нем было достаточно фанатизма, так что можно было поверить ему или хотя бы поверить, что он верит себе.

– Я больше не хочу говорить с тобой на эту тему, – холодно сказала Эдит. – И отказываюсь тебя слушать.

– Не надо обращаться с ним как с ребенком, – сказала ей Утч.

– Он и есть ребенок, – сказала Эдит.

– Посмотрите, – сказал я, – нас тут четверо, и существуют четыре версии всего происходящего, так всегда бывает. Глупо надеяться, чтобы все друг с другом согласились. Мы не можем одинаково смотреть на вещи.

– Возможно, версий даже пять или шесть, – сказала Эдит, – или девять, а то и десять.

Но Северин не мог успокоиться.

– Нет, – сказал он, – я лучше вижу, чем вы, потому что я никогда не был так уж увлечен.

Я чуть не убил его за то, что он произнес это при Утч. Он и в самом деле был ребенком.

–  Ну и пусть я ребенок, – сказал он. – Я согласен.

– Опять ты, – сказала Эдит сурово. – Все делается для тебя!

Но это было позже. А в тот вечер она его впустила. На следующее утро, после того как все дети ушли в школу, они приехали к нам. На меня Эдит не посмотрела; она взяла Утч за руку и улыбнулась ей. Увидев на лице Эдит синяк, я схватил Северина за руку и сказал:

– Если вчера вечером тебе что-то не понравилось, ты мог бы ударить меня, прежде чем уйти.