Семейная жизнь весом в 158 фунтов   ::   Irving John

Он был слишком молод; дырки на его щекене было, обычный синяк.

Это был Джордж Джеймс Бендер; он узнал меня и помахал. Он не тренировался, и одежда на нем была обычная. Он просто стоял в старой клетке, что-то вспоминая, как и я. Я не видел его с того странного проигрыша, и внезапно мне захотелось спросить его, правда ли он спал с Эдит, и вообще, есть ли в той сказке хоть доля правды.

– Доброе утро, профессор, – сказал он. – Что вы здесь делаете?

– Это хорошее место для размышлений, – сказал я.

– Да, точно, – сказал Бендер.

– Я думаю о Северине Уинтере, – сказал я. – И об Эдит. Я скучаю по ним.

Я внимательно наблюдал за ним, но в его мертвенно-серых глазах ничего не отразилось.

– Где они? – спросил он, впрочем, без особого интереса.

– В Вене.

– Там, должно быть, хорошо, – сказал он.

– Только между нами, – сказал я. – Уверен, что Эдит Уинтер – самый лакомый кусочек во всей Вене.

Его спокойствие рептилии так и осталось непоколебленным; на его лице был лишь слабый отпечаток того, что мы считаем жизнью. Он посмотрел на меня, будто всерьез обдумывает мое заявление. В конце концов он сказал:

– Немного худая, мне кажется.

Я с отвращением заметил, что Джорж Джеймс Бендер улыбается, но и улыбка его была столь же непроницаема, как и глаза. Я еще раз понял, что ничего не знаю.

Итак, я отправляюсь в Вену и пробую вернуться к Брейгелю. Но есть, конечно, и другие причины. («Всегда есть и побочные причины для всего», – говорит Северин.