JК
Семейная жизнь весом в 158 фунтов :: Irving John
Страница: 59 из 294Вполне возможно, что капитан Кудашвили как разэтим и занимался, и соседи Утч, скорее всего, догадывались об этом. Никто из жителей Вены, знавших историю Утч, не желал ей зла, но она была связана с Кудашвили, а ему, конечно, зла они желали. Банда Бенно Блюма ввозила сигареты и нейлоновые чулочки, а вывозила людей, и навсегда. Пожалуй, Утч была наиболее оберегаемым ребенком в четвертом районе.
Северин Уинтер, который никогда не любил быть вторым, заявлял, что вовсе не Утч, а он был самым оберегаемым ребенком в четвертом районе. Его, конечно, защищали не русские, а от русских – его ситуация была более типичной. В конце войны мать привезла его из Лондона; у нее все еще оставалось много работ Курта Уинтера, и часть из них находилась в Вене. Она приехала со слабой надеждой найти самого Курта Уинтера и настаивала на том, чтобы ей вернули квартиру на Швиндгассе, хотя друзья и объясняли, что квартира находится в русской зоне. Она настаивала. Где же еще сможет найти ее муж?
В Лондоне, во время войны, Катрина Марек в театре не играла и больше на сцену не вернулась. В Лондоне она работала натурщицей и в 1945 году в Вене продолжала этим заниматься. К тому времени как Северин начал учиться в школе для мальчиков, она уже была хорошо известна. Она не хотела, чтобы ее сын забыл английский язык. «Вот твой шанс выбраться из этой старой конюшни, из этого вонючего хлева», – сказала она и настояла на том, чтобы он ходил в американскую школу в американском секторе, а затем возвращался домой в русскую зону.
Северин Уинтер, который никогда не любил быть вторым, заявлял, что вовсе не Утч, а он был самым оберегаемым ребенком в четвертом районе. Его, конечно, защищали не русские, а от русских – его ситуация была более типичной. В конце войны мать привезла его из Лондона; у нее все еще оставалось много работ Курта Уинтера, и часть из них находилась в Вене. Она приехала со слабой надеждой найти самого Курта Уинтера и настаивала на том, чтобы ей вернули квартиру на Швиндгассе, хотя друзья и объясняли, что квартира находится в русской зоне. Она настаивала. Где же еще сможет найти ее муж?
В Лондоне, во время войны, Катрина Марек в театре не играла и больше на сцену не вернулась. В Лондоне она работала натурщицей и в 1945 году в Вене продолжала этим заниматься. К тому времени как Северин начал учиться в школе для мальчиков, она уже была хорошо известна. Она не хотела, чтобы ее сын забыл английский язык. «Вот твой шанс выбраться из этой старой конюшни, из этого вонючего хлева», – сказала она и настояла на том, чтобы он ходил в американскую школу в американском секторе, а затем возвращался домой в русскую зону.