В случае беды   ::   Сименон Жорж

Я предупредил Иветту, что должен уехать.

— Можно мне остаться? — попросила она.

Два дня она молчала и рассказала мне обо всем лишь на третий, когда мы выключили свет и собирались заснуть.

— Спишь, Люсьен?

— Нет.

— Можно с тобой поговорить?

— Разумеется. Зажечь свет?

— Не надо. Мне кажется, я опять кое-что натворила.

Я часто спрашивал себя, откуда в ней эта искренность, эта страсть исповедоваться — от совестливости, от врожденной жестокости или, возможно, от потребности сделать свою жизнь поинтересней, окрашивая ее в драматические тона.

— Заметил ли ты в тот день в Сен-Клу двух молодых людей?

— Каких?

— Они сидели за соседним столиком. Один был брюнет, очень мускулистый.

— Да.

— Когда ты уехал, я увидела, что он отделался от приятеля и вот-вот со мной заговорит; действительно, чуть позже он попросил разрешения выпить кофе за моим столиком.

Со времени нашего знакомства у нее были и другие похождения, и я верю, что она искренна, когда уверяет, что я обо всех них знаю. Первое было у нее с одним музыкантом из кабака около Сен-Жермен-де-Пре уже через две недели после ее оправдания, когда она жила еще на бульваре Сен-Мишель. Она призналась мне, что просидела целый вечер рядом с джазом, а на второй музыкант увел ее с собой.

— Ревнуешь, Люсьен?

— Да.

— Тебе очень тяжело?

— Да. Но это не важно.

— Думаешь, я могла бы и воздержаться?

— Нет.

Это правда.