JК
Сердце Анубиса :: Бригадир Юрий
Страница: 151 из 167Только больше никакихсексов. Обещаешь?
— Клянусь, Зяблик.
Организм, оторвавшись от бутерброда, заорал — а второй раз? Пошел в жопу, сказал я… скотина. Обиделся… Ладно, не обижайся, сказал я. Потом объясню… Так НАДО.
— Одевайся, — сказала Катя, — а то я не выдержу опять. Валяются тут всякие голые анубисы, проходу от них нет… Давай, давай, одевайся.
Я встал и оделся. Не так-то это просто оказалось. Радиус разлета одежды был близок к радиусу разлета осколков гранаты РГД-5. Я что, на дальность ее кидал? Мистика…
Пока я одевался, Катя настраивала машинку. Потом вдруг раздалась уже позабытая мной за эту неделю пулеметная очередь. 500 знаков в минуту. Не хуй собачий.
— Что, заказ? — крикнул я, засупонивая ремень.
— Нет, — сказала Катя, — резко прервав артобстрел, — это тебе. На. На память.
Она протянула мне лист. Я взял его и собрался читать.
— Ну уж нет. — забрала она его обратно, согнула пополам и отдала опять, — потом прочитаешь. Не при мне. Хорошо?
— Ага. Братский поцелуй можно? И я пойду.
— Братский можно. И не братский можно. Но только — поцелуй. Ходят тут всякие анубисы, потом бутерброды пропадают…
Катя — еще тот юморист… Я буду помнить ее всегда. Через несколько лет она уедет к своим ацтекам в Южную Америку. Со своим гениальным мужем, у которого уже некуда будет девать всякие там почетные членства. А я буду помнить ее. И никогда больше не увижу.
— Клянусь, Зяблик.
Организм, оторвавшись от бутерброда, заорал — а второй раз? Пошел в жопу, сказал я… скотина. Обиделся… Ладно, не обижайся, сказал я. Потом объясню… Так НАДО.
— Одевайся, — сказала Катя, — а то я не выдержу опять. Валяются тут всякие голые анубисы, проходу от них нет… Давай, давай, одевайся.
Я встал и оделся. Не так-то это просто оказалось. Радиус разлета одежды был близок к радиусу разлета осколков гранаты РГД-5. Я что, на дальность ее кидал? Мистика…
Пока я одевался, Катя настраивала машинку. Потом вдруг раздалась уже позабытая мной за эту неделю пулеметная очередь. 500 знаков в минуту. Не хуй собачий.
— Что, заказ? — крикнул я, засупонивая ремень.
— Нет, — сказала Катя, — резко прервав артобстрел, — это тебе. На. На память.
Она протянула мне лист. Я взял его и собрался читать.
— Ну уж нет. — забрала она его обратно, согнула пополам и отдала опять, — потом прочитаешь. Не при мне. Хорошо?
— Ага. Братский поцелуй можно? И я пойду.
— Братский можно. И не братский можно. Но только — поцелуй. Ходят тут всякие анубисы, потом бутерброды пропадают…
Катя — еще тот юморист… Я буду помнить ее всегда. Через несколько лет она уедет к своим ацтекам в Южную Америку. Со своим гениальным мужем, у которого уже некуда будет девать всякие там почетные членства. А я буду помнить ее. И никогда больше не увижу.