JК
Сестра печали :: Шефнер Вадим Сергеевич
Страница: 205 из 349Иди в убежище Магдалины и погружайся в бытие!
* * *
На вечер в техникумя приехал с опозданием. Уже кончилась торжественная часть, шла самодеятельность. Первым, кого я встретил в вестибюле, был Малютка Второгодник. На рукаве его красовался распорядительский бант.
— В буфете есть таллинские папиросы «Викинг». Дешево и красиво, — объявил мне Малютка. — А пальто оставь в седьмой аудитории. Раздевалка закрыта, тетя Марго отмечает Международный женский день.
— Ты здесь специально торчишь, чтоб новости сообщать? — поинтересовался я.
— Специально! — важно ответил Малютка. — Я сегодня главный диспетчер по вестибюлю… Слушай, можно тебя позвать, если шпана будет ломиться, как в прошлый раз?
— Ладно, зови. Мы им навешаем батух. Когда я вошел в трапезную, которая во время праздничных мероприятий служила танцевальным залом, там было темновато. Сквозь стеклянное тело Голой Маши тускло просвечивали дальние городские огни. Несколько опоздавших ребят слонялись по натертому паркету. Издалека, из Большого зала, доносилось: «Снега белы выпадали, охотнички выезжали…» Выступал хор техникума. Потом запели «Если завтра война…». Отфильтрованные расстоянием, здесь эти голоса звучали торжественно и слитно, будто где-то вдали пел один очень большой человек.
Явился дежурный и включил люстру. Зал сразу стал высоким, широким и светлым. Голая Маша отпрыгнула куда-то в сторону, в темноту, слилась со стеной.
* * *
На вечер в техникумя приехал с опозданием. Уже кончилась торжественная часть, шла самодеятельность. Первым, кого я встретил в вестибюле, был Малютка Второгодник. На рукаве его красовался распорядительский бант.
— В буфете есть таллинские папиросы «Викинг». Дешево и красиво, — объявил мне Малютка. — А пальто оставь в седьмой аудитории. Раздевалка закрыта, тетя Марго отмечает Международный женский день.
— Ты здесь специально торчишь, чтоб новости сообщать? — поинтересовался я.
— Специально! — важно ответил Малютка. — Я сегодня главный диспетчер по вестибюлю… Слушай, можно тебя позвать, если шпана будет ломиться, как в прошлый раз?
— Ладно, зови. Мы им навешаем батух. Когда я вошел в трапезную, которая во время праздничных мероприятий служила танцевальным залом, там было темновато. Сквозь стеклянное тело Голой Маши тускло просвечивали дальние городские огни. Несколько опоздавших ребят слонялись по натертому паркету. Издалека, из Большого зала, доносилось: «Снега белы выпадали, охотнички выезжали…» Выступал хор техникума. Потом запели «Если завтра война…». Отфильтрованные расстоянием, здесь эти голоса звучали торжественно и слитно, будто где-то вдали пел один очень большой человек.
Явился дежурный и включил люстру. Зал сразу стал высоким, широким и светлым. Голая Маша отпрыгнула куда-то в сторону, в темноту, слилась со стеной.