JК
Севастополь в августе 1855 года (Севастопольские рассказы - 2) :: Толстой Лев Николаевич
Страница: 1 из 82---------------------------------------------
Толстой Лев Николаевич
Севастополь в августе 1855 года (Севастопольские рассказы - 2)
Л.Н.Толстой
СЕВАСТОПОЛЬ В АВГУСТЕ 1855 ГОДА
1
В конце августа по большой ущелистой севастопольской дороге, между Дуванкой [Последняя станция к Севастополю. (Прим. Л. Н. Толстого.)] и Бахчисараем, шагом, в густой и жаркой пыли, ехала офицерская тележка (та особенная, больше нигде не встречаемая тележка, составляющая нечто среднее между жидовской бричкой, русской повозкой и корзинкой).
В повозке - спереди, на корточках, сидел денщик в нанковом сюртуке и сделавшейся совершенно мягкой бывшей офицерской фуражке, подергивавший вожжами; сзади, на узлах и вьюках, покрытых попонкой, сидел пехотный офицер в летней шинели. Офицер был, сколько можно было заключить о нем в сидячем положении, невысок ростом, но чрезвычайно широк, и не столько от плеча до плеча, сколько от груди до спины; он был широк и плотен, шея и затылок были у него очень развиты и напружены, так называемой талии - перехвата в середине туловища - у него не было, но и живота тоже не было, напротив - он был скорее худ, особенно в лице, покрытом нездоровым желтоватым загаром. Лицо его было бы красиво, ежели бы не какая-то одутловатость и мягкие, нестарческие, крупные морщины, сливавшие и увеличивавшие черты и дававшие всему лицу общее выражение несвежести и грубости.
Толстой Лев Николаевич
Севастополь в августе 1855 года (Севастопольские рассказы - 2)
Л.Н.Толстой
СЕВАСТОПОЛЬ В АВГУСТЕ 1855 ГОДА
1
В конце августа по большой ущелистой севастопольской дороге, между Дуванкой [Последняя станция к Севастополю. (Прим. Л. Н. Толстого.)] и Бахчисараем, шагом, в густой и жаркой пыли, ехала офицерская тележка (та особенная, больше нигде не встречаемая тележка, составляющая нечто среднее между жидовской бричкой, русской повозкой и корзинкой).
В повозке - спереди, на корточках, сидел денщик в нанковом сюртуке и сделавшейся совершенно мягкой бывшей офицерской фуражке, подергивавший вожжами; сзади, на узлах и вьюках, покрытых попонкой, сидел пехотный офицер в летней шинели. Офицер был, сколько можно было заключить о нем в сидячем положении, невысок ростом, но чрезвычайно широк, и не столько от плеча до плеча, сколько от груди до спины; он был широк и плотен, шея и затылок были у него очень развиты и напружены, так называемой талии - перехвата в середине туловища - у него не было, но и живота тоже не было, напротив - он был скорее худ, особенно в лице, покрытом нездоровым желтоватым загаром. Лицо его было бы красиво, ежели бы не какая-то одутловатость и мягкие, нестарческие, крупные морщины, сливавшие и увеличивавшие черты и дававшие всему лицу общее выражение несвежести и грубости.