JК
Севастопольский мальчик :: Станюкович Константин Михайлович
Страница: 184 из 216Что-то грустное было в выражении его широковатого, серьезного лица, заросшего темными волосами, и особенно отражалось в глазах, когда Николай Николаевич взглядывал на ковер, с которого глядел на него портрет.
Еще было совсем светло.
Свет яркого, догорающего дня проходил в подземелье сквозь четырехугольное отверстие, проделанное в стене. Оно было закрыто не рамой, а кисейной занавеской.
— Как тебя звать? — спросил Николай Николаевич.
— Маркушкой, вашескобродие.
— А меня зовут Николаем Николаевичем. Так и зови!
— Слушаю.
— Кормили?
— Кормили, Николай Николаич.
— Сыт?
— Очень даже сыт.
— Так рассказывай, где жил и зачем сюда пришел?
Маркушка рассказал о том, что с ним было со времени осады. Рассказал о том, как приютил Бугай, какой он был добрый к нему.
— Сегодня его убило бомбой… Я видел, как его схоронили. И прибежал сюда… Дозвольте остаться, Николай Николаич.
— А если не оставлю?
— На другой баксион уйду, Николай Николаич.
— Разве не видел, что здесь?
— Дозвольте остаться, Николай Николаич! — повторил Маркушка.
— Оставайся… Бог с тобой…
— Премного вам благодарен, Николай Николаич, — радостно сказал мальчик. — Я при дяденьке Кащуке… Он отца знал…
— И я знал твоего отца… хороший был матрос… Но ты молодец… Не побоялся броситься к бомбе и вырвать трубку… За твой подвиг получишь медаль на георгиевской ленте. Я скажу Павлу Степановичу…
И Николай Николаевич ласково потрепал по щеке Маркушку.
Он вспыхнул от радостного, горделивого чувства.
Еще было совсем светло.
Свет яркого, догорающего дня проходил в подземелье сквозь четырехугольное отверстие, проделанное в стене. Оно было закрыто не рамой, а кисейной занавеской.
— Как тебя звать? — спросил Николай Николаевич.
— Маркушкой, вашескобродие.
— А меня зовут Николаем Николаевичем. Так и зови!
— Слушаю.
— Кормили?
— Кормили, Николай Николаич.
— Сыт?
— Очень даже сыт.
— Так рассказывай, где жил и зачем сюда пришел?
Маркушка рассказал о том, что с ним было со времени осады. Рассказал о том, как приютил Бугай, какой он был добрый к нему.
— Сегодня его убило бомбой… Я видел, как его схоронили. И прибежал сюда… Дозвольте остаться, Николай Николаич.
— А если не оставлю?
— На другой баксион уйду, Николай Николаич.
— Разве не видел, что здесь?
— Дозвольте остаться, Николай Николаич! — повторил Маркушка.
— Оставайся… Бог с тобой…
— Премного вам благодарен, Николай Николаич, — радостно сказал мальчик. — Я при дяденьке Кащуке… Он отца знал…
— И я знал твоего отца… хороший был матрос… Но ты молодец… Не побоялся броситься к бомбе и вырвать трубку… За твой подвиг получишь медаль на георгиевской ленте. Я скажу Павлу Степановичу…
И Николай Николаевич ласково потрепал по щеке Маркушку.
Он вспыхнул от радостного, горделивого чувства.