JК
Северная столица :: Дугин Лев Исидорович
Страница: 104 из 318 – Ни в какой готель я с вами не пойду.
– Или к Андрие… Меня всюду знают. Всегда, если нужно, кабинет… Хочешь к Андрие? Или в комнату для приезжих?..
Эта неприкрытая его откровенность возмущала ее, но и обезоруживала.
– Ни в какой готель не пойду. С вами вообще не пойду. – Она ожесточилась.
Снова фонарь, мимо которого проезжали, осветил его лицо, и она увидела, что оно будто искажено от сильной боли: губы разъяты, зубы стиснуты.
– С вами – не пойду, – сказала она. Вздохнув, он сказал смиренно:
– Маленький презент… Хочу сделать тебе подарок…
И в раскрытом футляре на фоне бархата сверкнуло золото.
– Ну зачем вы, – протянула она. Этот чудак каждый день ей делал подарки и, кажется, готов был ради нее разориться, а она уже поняла, что он совсем не богат.
Он приблизил украшение к ее груди, будто бы любуясь. Карету тряхнуло – его руки охватили ее и зубы стукнулись о ее зубы.
– Закричу! – Она с трудом освободилась.
– Кто же виноват? – оправдывался он. – Проселочная дорога…
Теперь в голосе его был смех. Значит, он не страдал!
– Мне такие шарман предложения делали, – сказала она с обидой. – Уж такое сулят, если я приму вечер.
Но он опять смиренно пристроился на крае сиденья. ч
– Позволь мне хоть проводить тебя…
– И что вам от этого? – не удержалась она от насмешки.
– Что от этого?.. Я восхищен тобой. Так ты сегодня танцевала! Ты легче воздуха… И эти соте… Эти батманы… Я переставал дышать.
– Или к Андрие… Меня всюду знают. Всегда, если нужно, кабинет… Хочешь к Андрие? Или в комнату для приезжих?..
Эта неприкрытая его откровенность возмущала ее, но и обезоруживала.
– Ни в какой готель не пойду. С вами вообще не пойду. – Она ожесточилась.
Снова фонарь, мимо которого проезжали, осветил его лицо, и она увидела, что оно будто искажено от сильной боли: губы разъяты, зубы стиснуты.
– С вами – не пойду, – сказала она. Вздохнув, он сказал смиренно:
– Маленький презент… Хочу сделать тебе подарок…
И в раскрытом футляре на фоне бархата сверкнуло золото.
– Ну зачем вы, – протянула она. Этот чудак каждый день ей делал подарки и, кажется, готов был ради нее разориться, а она уже поняла, что он совсем не богат.
Он приблизил украшение к ее груди, будто бы любуясь. Карету тряхнуло – его руки охватили ее и зубы стукнулись о ее зубы.
– Закричу! – Она с трудом освободилась.
– Кто же виноват? – оправдывался он. – Проселочная дорога…
Теперь в голосе его был смех. Значит, он не страдал!
– Мне такие шарман предложения делали, – сказала она с обидой. – Уж такое сулят, если я приму вечер.
Но он опять смиренно пристроился на крае сиденья. ч
– Позволь мне хоть проводить тебя…
– И что вам от этого? – не удержалась она от насмешки.
– Что от этого?.. Я восхищен тобой. Так ты сегодня танцевала! Ты легче воздуха… И эти соте… Эти батманы… Я переставал дышать.