JК
Северная столица :: Дугин Лев Исидорович
Страница: 302 из 318А что, если чужеземцы, завидуя величию России, воспользуются этим? А что, если брожение в Европе вкрадется и к нам?
Чаадаев внимательно слушал того, кого называл мой дурак.
Генерал-адъютант Илларион Васильевич Васильчиков обладал драгоценным для человека, стремящегося к карьере и процветанию, свойством: когда государь высказывал желание уничтожить крепостное право – он сам подавал петицию; но государь взглянул на дело по-иному – и сам Васильчиков тоже увидел все в ином свете… Теперь Александр считал Россию непригодной для преобразований.
Чаадаев напомнил:
– Если бы государь именно на публике оказал внимание Пушкину…
В Коллегии иностранных дел царила суматоха: ожидали императора.
Перед длинным двухэтажным зданием, с полуколоннами в центре и лепным фронтоном, на тротуаре разложили ковер… Красная ковровая дорожка вела по белым мраморным ступеням вверх. Швейцар, с перевязью на ливрее, в треуголке, с булавой в руке кланялся важным господам.
Уже прибыли оба статс-секретаря по иностранным делам: Нессельроде – маленький человечек, упакованный в тугие воротники и галстуки, с задорным хохолком на гордо вскинутой голове, с холодными глазами и холодными стеклами очков, и Каподистрия – статный, седой, благообразный…
Служащие Коллегии, в парадных мундирах и при орденах, выстроились в длинный ряд вдоль коридора.
Чаадаев внимательно слушал того, кого называл мой дурак.
Генерал-адъютант Илларион Васильевич Васильчиков обладал драгоценным для человека, стремящегося к карьере и процветанию, свойством: когда государь высказывал желание уничтожить крепостное право – он сам подавал петицию; но государь взглянул на дело по-иному – и сам Васильчиков тоже увидел все в ином свете… Теперь Александр считал Россию непригодной для преобразований.
Чаадаев напомнил:
– Если бы государь именно на публике оказал внимание Пушкину…
В Коллегии иностранных дел царила суматоха: ожидали императора.
Перед длинным двухэтажным зданием, с полуколоннами в центре и лепным фронтоном, на тротуаре разложили ковер… Красная ковровая дорожка вела по белым мраморным ступеням вверх. Швейцар, с перевязью на ливрее, в треуголке, с булавой в руке кланялся важным господам.
Уже прибыли оба статс-секретаря по иностранным делам: Нессельроде – маленький человечек, упакованный в тугие воротники и галстуки, с задорным хохолком на гордо вскинутой голове, с холодными глазами и холодными стеклами очков, и Каподистрия – статный, седой, благообразный…
Служащие Коллегии, в парадных мундирах и при орденах, выстроились в длинный ряд вдоль коридора.