Северный дневник   ::   Казаков Юрий Павлович

Наверху свежий, прохладный ветер по-прежнему, но волны совсем нет, зато нет и того зеркального спокойствия, в котором мы шли из Архангельска на "Юшаре".

Мы еще бродим некоторое время по палубе, но первое оживление спало, смотреть не на что, кругом море, вода, солнце высоко, небо светлое, ровное, горизонт чист, изредка покажется далекая точка лесовоза или тральщика.

Ровный звук двигателя, ровный ход, ровный ветер - все это успокаивает, усыпляет... Спит боцман Миша, спит лоцман Малыгин, заснул и Попов, капитан снова в рубке, механик и радист спустились в кормовой кубрик.

Я пытаюсь представить себе жизнь моряка, для которого такой вот легкий приятный рейс, относительная свобода и отдых - редкость. Я думаю, что такие ясные, чистые небеса и море, обилие света, ночное солнце - только три месяца в году. А в остальное время ночи, как и у нас, черные и даже более черные, более холодные и ветреные.

Белое море мелко. Я видел штурманскую карту этих мест: обычная глубина двадцать пять - сорок метров, не больше, чем глубина Северной Двины в устье. Видел я и шторма здешние - свирепые, но мелковолные. Мне говорили, что в Атлантике, в Ледовитом океане волна гораздо выше, огромнее и круглее. И может быть, океанскому лайнеру здешний шторм нипочем...

Но ведь здешние моряки не ходят на океанских лайнерах! Они работают на крохотных суденышках - на шхунах, мотоботах, сейнерах, на малых рыболовных траулерах.