Шар и крест   ::   Честертон Гилберт Кийт

Потому вам и кажется, что это тесно связано. Допустим на минуту, что вы правы. Но разрешите спросить, не входят ли в тот целостный мир, который для вас столь реален, и чисто местные понятия: традиции клана, фамильная распря, вера в деревенских духов и прочее в этом роде? Не окрасили ли эти понятия — особенно чувства к вождю — ваше богословие?

Макиэн глядел на темную дорогу, по которой с трудом пробирался последний посетитель кабака.

— То, что вы сказали, довольно верно, — отвечал он, — но не совсем. Конечно, мы знали разницу между нами и вождем клана, но она была совсем другой, чем разница между человеком и Богом или между зверем и человеком. Скорее она походила на разницу между двумя видами зверей. Однако…

— Что вы замолчали? — спросил Тернбулл. — Говорите! Кого вы ждете?

— Того, кто нас рассудит, — отвечал Макиэн.

— А, Господа Бога! — устало сказал Тернбулл.

— Нет, — покачал головою Макиэн, — вот его.

И он показал пальцем на последнего посетителя, которого заносило то туда, то сюда.

— Его? — переспросил Тернбулл.

— Именно его, — сказал Макиэн. — Того, кто встает на заре и пашет землю. Того, кто, вернувшись с работы, пьет эль и поет песню. Все философские и политические системы намного моложе, чем он. Все храмы, даже наша Церковь, пришли на землю позже, чем он. Ему и подобает судить нас.

Тернбулл усмехнулся.

— Этот пьяный неуч…— начал он.

— Да! — яростно заорал Макиэн. — Оба мы знаем много длинных слов.