Шекспировские чтения, 1977   ::   Шекспир Уильям

Итак, жизнь ничтожна, если брать ее в сугубо биологическом плане. Из этого можно сделать вывод, что Герцог относится к Клавдио почти как к животному. Характерно, что и Клавдио в монологе, который он произносит несколько далее в той же сцене, защищает свою жажду жизни также с чисто биологических позиций:

Но умереть и сгинуть в неизвестность,

Лежать в оцепенении и тлеть,

Чтоб тело теплое, живое стало

Землистым месивом, а светлый дух

Купался в пламени иль обитал

В пустынях толстореберного льда;

Быть заключенным средь ветров незримых

И в буйстве их носиться все вокруг

Земли висящей; худшим стать средь худших.

Кого себе мы смутно представляем

Ревущими от мук, - вот что ужасно.

Тягчайшая, несчастнейшая жизнь,

Болезни, старость, нищета, тюрьма,

Все бедствия покажутся нам раем

Пред тем, чем смерть грозит.

Итак, Герцог осуждает жизнь в ее биологическом аспекте, видимо, находя, что для Клавдио другого аспекта бытия не существует, а Клавдио как бы косвенно подтверждает мнение Герцога о себе, но Герцог, видя это, тем не менее идет ему на помощь, пусть довольно странным, с нашей точки зрения, путем.

Не здесь ли кроется идея пьесы, не здесь ли шекспировская концепция человека.

Не всякий Homo - sapiens. Есть люди, и есть двуногие животные, и даже скоты. Человек выше их.

Именно поэтому человек должен быть снисходительным к животным, по мере сил помогать им, прощать их многие прегрешения - потому что он выше.