Шекспировские чтения, 1977   ::   Шекспир Уильям

Но об этом оттенке мы на время забываем, ибо и в последующем беглом упоминании о море (когда Перикл говорит Таисе: "...злое море корабли мои // Похитило, друзей меня лишило..." - II, 3), и в словах Перикла, которые Таиса передает Симониду ("...дворянин из Тира, которого несчастье, причиненное морем, лишило корабля и друзей" - подстрочник; англ. текст - II, 3, 82-89), и особенно в III акте море предстает еще более яростным и неистовым, чем раньше.

Прекрасный, истинно шекспировский стих первого монолога Перикла в III акте, отрывок из которого был приведен выше, великолепно передает грохот сшибающихся волн, медный рев свирепого ветра - словом, все буйство разъяренных стихий, то возносящих корабль Перикла к самому небу, то низвергающих его в адские бездны, заставляющих корабль плясать ("пляшущий корабль", "dancing boat" - III, 1, 13) под аккомпанемент громов и злые вспышки молний.

В III и IV актах поэтический образ бури главенствует и придает художественное единство разбросанным по месту действия и разорванным во времени эпизодам. Грозная музыка бури зарождается во вступительном монологе Гауэра, мощно звучит в начале III акта, слышится и в последующих сценах. О шторме, бушевавшем в 1-й сцене III акта, нам постоянно напоминают действующие лица пьесы в дальнейшем.