Шесть процентов   ::   Кнорре Федор

Пассажиры проснулись: слышно было, как они заговорили, зашевелились, разминаясь после ночи, проведенной в поезде.

Один из пассажиров курил, сидя в ногах у Платонова.

Женский голос очень тихо спрашивал:

- Какой ваш сосед странный! У него с глазами что-то? Он слепой?

- Почти что так. Врачи у него определили: "Шесть процентов осталось".

Платонов опять прикрыл глаза. Сердце билось очень торопливо и сильно. Да, конечно, он тогда не успел.

...Сквозь стук колес идущего поезда невнятно гудели голоса разговаривающих в разных концах вагона пассажиров.

Из открытого окна потянуло запахом мокрого леса и мха, пропитанного холодной дождевой влагой.

Скоро станция Хвойная. Это и есть дом, родина. И он не хочет туда возвращаться.

Месяца два назад в госпитале сосед по койке, с которым они шепотом разговаривали, лежа ночью без сна, сказал ему однажды: "Подумаешь, какая история! Жена изменила, пока ты на фронте воевал. Ну, это бывает. Жить-то все равно тебе надо? Был бы ты здоровый, я бы тебе ничего не сказал. Но в настоящий момент позиция твоя, брат Платонов, слабая. Зрение у тебя шесть процентов. Как тебе теперь жену бросить? Выходит, ты ее больной рукой хочешь ударить: самому же больней!"

Про других ему такое случалось слышать, и это вовсе не казалось особенно страшным, иногда даже выглядело смешно, когда об этом шутя рассказывали товарищи.

В конце концов она ведь сама написала ему правду. Не каждая это сделает... Э-э, не все ли равно! Сама не сама... Главное, что это было. Было.