JК
Шестой этаж пятиэтажного дома :: Анар
Страница: 170 из 222В глубине души ты всегда считал меня шлюхой. Это гложет тебя даже сейчас. И все потому, что ты сопляк и маменькин сынок. Ты не мужчина. Мужчина не тот, который из королевы делает шлюху, а тот, который из шлюхи делает королеву.
- Да, мне это действительно не удалось,- сказал Заур со всей злостью, на какую был способен. Она побледнела как полотно и сказала:
- Тогда можешь убираться. Беги к своей мамочке, к своему "Москвичу". Ничтожество!
Он не знал, как это получилось, но он ударил Тахмину. Она обхватила лицо руками и выбежала из комнаты. Заур встал, медленно пошел к двери и уже в дверях полез в карман, вернулся обратно в комнату и оставил ключ на тумбочке. Проходя по коридору, он невольно обернулся в сторону кухни. Тахмина сидела за кухонным столом, закрыв лицо руками.
Он хлопнул дверью.
Нельзя забывать, нельзя забывать, нельзя забывать, что это только игра. Ведь помнил же он об этом все свои молодые годы, вступив в мир, связанный с женщинами, помнил постоянно во всех своих знакомствах, привязанностях, более или менее долгих, в своих мимолетных или продолжительных связях. И как же он позволил себе забыть этот важный урок и опыт жизни взрослого мужчины? Как мог он допустить, чтобы все это так захлестнуло его и принесло ему такую нестерпимую боль? Нельзя было забывать, нельзя было забывать. Он забыл и поплатился. Как же он мог так обмануться? Обмануться, приняв это за любовь? Ты думал, что с тобой одним произошло чудо.
- Да, мне это действительно не удалось,- сказал Заур со всей злостью, на какую был способен. Она побледнела как полотно и сказала:
- Тогда можешь убираться. Беги к своей мамочке, к своему "Москвичу". Ничтожество!
Он не знал, как это получилось, но он ударил Тахмину. Она обхватила лицо руками и выбежала из комнаты. Заур встал, медленно пошел к двери и уже в дверях полез в карман, вернулся обратно в комнату и оставил ключ на тумбочке. Проходя по коридору, он невольно обернулся в сторону кухни. Тахмина сидела за кухонным столом, закрыв лицо руками.
Он хлопнул дверью.
Нельзя забывать, нельзя забывать, нельзя забывать, что это только игра. Ведь помнил же он об этом все свои молодые годы, вступив в мир, связанный с женщинами, помнил постоянно во всех своих знакомствах, привязанностях, более или менее долгих, в своих мимолетных или продолжительных связях. И как же он позволил себе забыть этот важный урок и опыт жизни взрослого мужчины? Как мог он допустить, чтобы все это так захлестнуло его и принесло ему такую нестерпимую боль? Нельзя было забывать, нельзя было забывать. Он забыл и поплатился. Как же он мог так обмануться? Обмануться, приняв это за любовь? Ты думал, что с тобой одним произошло чудо.