Шишкин лес   ::   Червинский Александр

Кортеж машин проезжает по улицам Шишкина Леса и останавливается у нашего дома.

Степа в машине обращается к Максу с неожиданной, как всегда, мыслью:

— Я не могу продать этот дом. Где я буду жить?

— Папа, у тебя в Москве есть еще трехкомнатная квартира, — напоминает ему Макс.

Во всех комнатах накрыты столы. Много знакомых по московским тусовкам лиц. Изголодавшиеся на похоронах политики и деятели искусств устремляются к закускам.

Степа сидит, ссутулившись, в кресле, наблюдает, как они выстраиваются в очереди и накладывают себе на тарелки горы еды. Тишина. Позвякивание посуды. Знакомые встречаются со Степой глазами и молча кланяются ему. И он, прикрывая веки, чуть кланяется в ответ.

Я давно заметил, что на похоронах люди не знают, как себя вести. Рядом с огромностью смерти каждый кажется себе маленьким, лишним и неуклюжим. Непонятно, о чем говорить. Но всегда находится кто-то, кто вдруг скажет, что покойник был очень веселым человеком и что он, покойник, хотел бы, чтоб таким, веселым, все его и помнили. И тут сразу наступает облегчение. У нас эти функции всегда берет на себя мой папа.

— Г-господа, — Степа тихо звякает вилкой по бокалу, — позвольте мне б-б-буквально два слова. Мы с вами сейчас что-то д-делаем не так. Алеша был очень живым и остроумным ч-ч-человеком. Мне кажется, что он хотел, чтоб мы, его родные и друзья, т-т-таким его сегодня и помянули.

И сразу одобрительный гул голосов.