Шишкин лес   ::   Червинский Александр

И даже самые прекрасные отношения во внимание не п-п-п-ринимаются.

— Но если это так, то почему он нам теперь помогает? Почему он дает Коте взаймы эти три миллиона?

— Потому, мерзавец, и дает. Чтобы быть вне п-п-подозрений. В эти дни, когда решается вопрос с концессией, ему особенно важно быть вне подозрений. Поэтому следствие и свернули. На всех уровнях у него все куплено. И ничего сделать нельзя. Но он должен быть как-то н-н-наказан.

— Ты хочешь обратиться в прокуратуру?

— В какую, к черту, п-п-прокуратуру? Я, Макс, хочу только одного — чтоб ты уехал в Лондон.

— Почему?

— Потому что твоя европейская инфантильность действует мне на нервы.

— Но я не могу бросить тебя в такой ситуации. Никуда я не уеду.

Зажигается зеленый сигнал светофора, но Степина машина продолжает стоять на перекрестке. Степа жует губами, думает. Сзади гудят.

— Папа! — окликает Степу Макс. Степа неторопливо трогается с места.

— Я сейчас вспомнил про эти кремлевские сосиски, — говорит он. — Ты знаешь, они действительно были совершенно изумительные. Таких больше нет.

На стене в кабинете банкира висит подлинник Кандинского. Мрамор и бронза. Банкир, близкий приятель Павла Левко, жмет руку Коте, целует руку Тане. На столе коньяк, но, кроме Коти, никто не пьет.

— Для того чтобы господин Левко мог вам передать три миллиона, — переходит к делу банкир, — вы, Константин, откроете у нас валютный счет. А ты, Паша, должен только подписать этот чек. Вот здесь.

Левко подписывает чек.